Название | Бездна |
---|---|
Автор произведения | Александр Лаптев |
Жанр | Современная русская литература |
Серия | Сибириада |
Издательство | Современная русская литература |
Год выпуска | 2018 |
isbn | 978-5-4484-7763-8 |
– Я сказал, что ничего не знаю. Я ни в чём не виновен! – произнёс Пётр Поликарпович крепнущим голосом.
– Так-так! Значит, продолжаем упорствовать! Ну что ж. – Он легко поднял своё грузное тело, выпрямился, выпятив грудь. – Значит, так, бить я тебя больше не стану – неохота руки марать. А сделаем просто: я сейчас прикажу арестовать твою жену, и тогда посмотрим, как ты заговоришь! – И он пристально посмотрел на Пеплова, проверяя реакцию. Но Пётр Поликарпович нисколько не изменился в лице. Он уже многое понял для себя и многое решил.
– Если вы арестуете мою жену, это ничего не изменит. К тому же у нас маленькая дочь. Вы и её заберёте?
– Дочь твою определят в детский дом. Жена пойдёт по статье за недоносительство. А тебя расстреляют. Твоё участие в заговоре уже доказано, а признание – пустая формальность. Подельники твои во всём признались. Им это зачтётся, а тебе выходит высшая мера. Если тебе себя не жаль, так хотя бы о малолетней дочери своей подумай. Каково ей будет расти полной сиротой?
Пётр Поликарпович опустил голову. Ещё минута, и он согласится, подпишет признание своей несуществующей вины. Но из самой глубины поднимался вопрос: а как после этого будет жить его дочь? Что скажет жена, когда узнает, что муж много лет обманывал её, вёл двойную жизнь? Для неё это будет хуже смерти. Ведь это позор на всю жизнь! А раз так…
– Я ни в чём не виноват, – тихо проговорил он. – Мне не в чем признаваться. А вы… делайте то, что вам подсказывает совесть.
Следователь на миг потерял дар речи. Никак не ожидал такого упорства от этого уже немолодого человека.
– Значит, не хочешь разоружиться перед советской властью? – для верности спросил он.
Пётр Поликарпович отрицательно помотал головой.
– Ну что ж, тогда пеняй на себя. Ты сам во всём виноват. – И снова бросил испытующий взгляд на Пеплова. Тот стоял с застывшим лицом, и не понять было, о чём он думает. Следователь испытал в этот момент почти непреодолимое желание изо всей силы ударить его в солнечное сплетение – как их учили на спецкурсах: нужно подойти к подследственному с правой стороны и, резко крутнувшись на левой ноге, заехать носком сапога в центр мягкого живота, чуть выше пупка. Он проделывал это неоднократно во время допросов, и всякий раз эффект был потрясающий: охнув и выпучив глаза, подследственный сгибался пополам и валился на пол; несколько минут он не мог вздохнуть, корчился, как раздавленный червяк, утробно мычал и силился протолкнуть в себя воздух; зрелище было довольно гадкое. Но выбора у следователя не было – он должен был добиться признания во что бы то ни стало. И он его добивался: редко кто после подобных приёмов продолжал упорствовать. Правда, иногда заключённые умирали от разрыва желудка или селезёнки, но это выходило случайно, Рождественский не хотел никого убивать. С другой стороны, у него было готово объяснение такой горячности. «Эти скоты любого доведут!» – невозмутимо заключал он в подобных случаях. Но на этот раз его что-то остановило – он и сам не мог понять, что именно. То ли безучастный вид подследственного,