Бунт смерти. Книга вторая. Валерий Касаткин

говорит о том, что она профессионал своего дела. Сегодня руководитель кружка проводит индивидуальное занятие с солидным мужчиной, – Блёскина сунула ученику под нос микрофон, – представьтесь, хотя не надо. Я вас узнала, вы – доблестный генерал Казёнкин – гроза преступного мира. Я смотрю, вы уже связали полноска, в связи с чем нашим телезрителям будет интересно знать, какие узоры спицами вы уже освоили?

      Казёнкин, скрипнув спицами и сделав из них козьи ножки, изобразил на лице умиление усердного ученика и произнёс:

      Своё увлечение я старался скрыть даже от жены. Но сейчас, я так понимаю, об этом становится известно всей стране, – генерал метнул «дружелюбный» взгляд в камеру и в Катю.

      Блёскина удовлетворённо закивала головой.

      – Да-да, сейчас души нашего народа заполняются гордостью из-за того, что суровый полицейский начальник находит время по выходным дням предаваться любимому делу в обществе руководителя кружка по вязанию Мани.

      – Так вот, коль вы, уважаемая Катя, застали меня в таком виде в «Умелых ручках», то хочу заметить, что я полностью освоил рельефный узор «Следы шин», а сейчас осваиваю узор «Веточки весны» с поперечными протяжками и связал спицами уже не один носок. Я также связал одну верёвку, предназначенную для одного специалиста в области фантазий, которому передаю пламенный привет.

      – Я в восторге от вас, товарищ генерал, – Катя пожала Казёнкину руку, – далеко не каждая женщина знает, что такое «Веточки весны». Очевидно, Маня является очень хорошим наставником и специалистом в такого вида рукоделии.

      – К Мане у меня нет никаких претензий. Я, пожалуй, продолжу брать у неё уроки вязания.

      – На этой оптимистической ноте мы заканчиваем репортаж из очумелых, ой, простите, из кружка «Умелые ручки» и не будем мешать товарищу генералу проводить свой увлекательный досуг в обществе прекрасного руководителя по рукоделию, – Блёскина улыбнулась в камеру, – Ваши Катя и Вася.

      Казёнкин не успел повернуться к Мане, как съёмочная группа хлопнула дверью. Маня схватилась за сердце и запричитала:

      – Мне плохо, я побежала к врачам на обследование, звоните, если что, а про «Веточки весны» это вы круто ввернули. Я про такой узор не знала. Как-нибудь при случае расскажете мне о нём. Выход отсюда и ещё кое из чего, я надеюсь, вы найдёте сами.

      Генерал не успел открыть рот, как длинноногая красавица исчезла за дверью.

      Казёнкин с опаской вышел на улицу, сел в «Патриот» и поехал домой с предчувствием восторженной встречи с женой. Однако квартира встретила генерала мёртвой тишиной. Мужчина тихо произнёс:

      – Ядвига, ты где?

      Женщина не отозвалась. Вместо неё Казёнкин увидел на стене в коридоре прикрепленный лист бумаги с запиской, которая гласила: «Я тобой горжусь, прощай навсегда. Я как-нибудь откоротаю оставшиеся мне годы жизни одна. Меня не ищи, я у мамы. Привет Мане».

      Казёнкин