Теоретик. Владимир Корн

бери уже что-нибудь и отваливай.

      – Наган. И ружье.

      – Сейчас! Что-нибудь одно. Припрется сюда такой же, как ты, упрямый, и что я ему выдам?

      – Тогда наган. И патронов побольше.

      С ружьем, безусловно, привычней, но что я с ним в поселке делать-то буду? И еще постоянно следи за тем, чтобы кто-нибудь ноги ему не приделал. С револьвером все-таки проще: сунул его в карман, и все.

      – Вот чего много, так это револьверных патронов. Можешь хоть полсотни штук взять.

      Полсотни – разве это много? Но хоть что-то.

      Когда я, снарядив каморы револьвера, принялся зашнуровывать берцы прямо на голую ногу, Титов топтался рядом со мной. Он даже приплясывал от нетерпения. И все же спросил:

      – Что, остальное не наденешь?

      Все верно: армейские берцы в сочетании с цветастыми шортами и растянутой желтой футболкой с уточками из мультфильма смотрелись крайне нелепо.

      – Не сейчас.

      Все полученное мной вначале не мешало бы постирать. Основательно так, с замачиванием, а затем еще щеткой пройтись. «Ну ничего, – утешал себя я. – Типа как индийский солдат. Или какой-нибудь зулусский – у них примерно так и ходят. Остается лишь пробковый шлем надеть. Только где же его взять?»

      Полученное мной кепи, тоже камуфляжной расцветки, в стирке нуждалось не меньше.

      – Что так долго? Ждать тебя устал. – Леха Воробей, который и привел меня сюда, смотрел осуждающе.

      – Так мы же вроде не договаривались, что подождешь.

      – Ну да, бросишь тебя! Ты тут и пары минут один не протянешь. – Он посмотрел на мой внешний вид и лишь хмыкнул. После чего поинтересовался: – С кем контракт подписал? По-любому на шахты отправишься.

      – Ни с кем.

      – Да ну! Врешь ведь?!

      – Нет.

      – Круто!

      Мы шли главной улицей Фартового, который весьма напоминал поселок старателей где-нибудь в Южной Америке. Или в Африке. Или бразильские фавелы. Не слишком-то они и различаются. Сколоченные из чего попало лачуги, единственной целью которых было оградить помещение для сна и спасти от осадков, которые здесь всегда были в виде дождя, поскольку климат мягкий и зима – понятие условное. Правда, попадались и вполне добротные дома, сложенные из бревен, некоторые даже двухэтажные.

      Из попадавшихся нам людей одни смотрелись откровенными маргиналами с видавшим виды оружием – некоторым образцам самое место в исторических музеях, – другие, напротив, поражали своей качественной экипировкой. Но и те и другие особого внимания на мой нелепый вид не обращали. Так, скользнут равнодушным взглядом и идут себе дальше.

      – И в чем тут заключается моя крутость? – спросил я Воробья.

      – Сколько помню, только один человек ничего подписывать не стал. Один!

      – И что с ним стало?

      – Что с ним стало, говоришь? Ты лучше спроси, кем он сам стал.

      – Ну и кем?

      – Жмуриком, кем же еще? Хотя кто виноват? Освоился он немного, более или менее приличную