Теоретик. Владимир Корн

только сам узел был не из простых: не знаешь секрета, ни за что его не развяжешь – только резать. Замки на остальных шкафах больше всего походили на декоративные, для видимости. Сломать такие легко, но основная их задача заключалась в том, чтобы дать хозяину знать – в шкафчик кто-то заглянул. А с ней и моя хитрая завязочка справится.

      – Диковинный у тебя какой-то узел, – заметил Гриша. – Ни разу такого не видел.

      – Диковинный, – кивнул я. – И надежный.

      Сосед по лестничной площадке всю жизнь по морям боцманом ходил. Он-то меня ему и научил.

      «Это еще со времен парусного флота, – рассказывал сосед. – У каждого моряка имелся свой рундучок, в котором он хранил вещи, деньги и прочее. Но какие тогда замки? Да и толку-то с них… Амбарный не повесишь, а маленький той же свайкой сломать в два мгновения. Тогда-то такие узелки и применялись. Причем у каждого был свой секрет, иначе какой в них смысл. С той поры много воды утекло, сейчас они как будто бы и без надобности. Но глядишь, и пригодится».

      Пригодилось. Откуда-то из глубины дома донесся гул оживленных голосов, который прекратился со стуком закрываемых входных дверей.

      – Ну все, пошли. – Гриша пританцовывал от нетерпения. – Не поторопимся, точно придем к шапочному разбору.

      – Ты иди, я чуть позже. Где кафешантан знаю, не заблужусь. Кстати, вон оттуда гаечку взять можно?

      На самом краю верстака стояла металлическая банка из-под пресервов, доверху наполненная всякими болтиками, шайбочками и гайками.

      – Тебе-то она зачем?

      – Спуск у нагана тяжеловатый, – пояснил я. – В рукоятке под пружину гаечку подложу, он полегче станет, почти со шнеллером.

      – Откуда знаешь? Приходилось уже?

      – Нет. Читал где-то. Так что знаю чисто теоретически, – ответил я, одновременно скручивая щечки на рукоятке нагана.

      – Получается, ты у нас теоретик? Профессор уже есть, а теперь и теоретик объявился. Подлинник, – заглядывая мне через плечо, сказал Гриша.

      – Кто подлинник?

      – Да наган твой.

      А когда я недоуменно на него покосился, пояснил:

      – В последнее время укороченные наганы среди коллекционеров нарасхват. Но их не так уж и много было выпущено, и потому нашлись умельцы, которые из обычных переделывают. Репликой называется. Но этот с завода такой.

      – А как их различить: реплика он или подлинный?

      – Легко! По форме боевой пружины, под которую ты гаечку и подложил. По ее креплению. По гнезду в рамке под соединительный винт над верхним ее пером. Достаточно?

      – Да.

      – Ну и как? – поинтересовался он, когда я, завершив свои нехитрые манипуляции, прикрутил щечки рукоятки на место.

      – Действительно работает. – При нажатии на спуск курок срывался со своего места после куда меньшего усилия пальцем.

      – Ну тогда пойдем наконец.

      – Каска.

      – Что – каска?

      – Грек сказал, ты мне еще каску должен выдать.

      – О-о-о господи! – Гриша едва не взвыл. После чего сунул руку в стоявший в углу мешок. – На, держи свою каску, замотал уже!

      Я