Простая история. Амрита Альгома

запросил борт, уточняя их положение:

      – Шестьсот тридцатый, проверка. – его спокойный голос совсем не вязался с его внешней нервозностью.

      Николь удивлённо оглядывалась, чуть обиженная тем, что он оставил её одну. Заполненная мягким светом, какая-то полукруглая комната, с рассеянным освещением, видимо, что бы не создавалось бликов на экранах, была вся заставлена мониторами и аппаратурой. Кажется, здесь негде было повернуться от тесноты и, всё же тут чувствовался тот рациональный порядок, который бывает только в хозяйстве мужчины. Высокий, вернее внушительный человек, с объёмным брюшком свободно перемещался среди этой кажущейся технической неразберихи в направлении Николь. Молодой парень, который уступил место Джефу, тоже подошёл поближе.

      – Дик Келли, – представился он и Николь пришлось ответить, хоть она ещё не пришла в себя от смущения:

      – Николь Гордон.

      Посмотрела на Джефа, ища у него поддержки.

      Но он был явно занят. Сидел с напряжённым лицом и тихо ронял с микрофон короткие фразы. Говорил таким спокойным голосом, что это даже удивляло Николь. Так и казалось, слушая эти невозмутимые реплики, что Джеф, развалившись на диване, отдыхает и для развлечения ведёт самолеты. Он, слушая что-то, иногда бросал:

      – Подтверждаю. Ваше место? Как слышите? Доложите. Правильно. Понял. Сохраняйте. Время двадцать часов четырнадцать с половиной минут. Проверю. – Что-то переключил. – Даю новое разрешение…

      Николь слушала размеренный поток цифр, который для неё ничего не значил.

      – Сохраняйте, – Джеф опять протянул руку, нажав неприметную кнопку, сказал в никуда:

      – Тони, возьми себе шестьсот тридцатый. – И почти сразу, переключив снова что-то на пульте, произнёс: – Шестьсот тридцатый, работайте с подходом.

      – Стив Торнтон, – услышала Николь над собой.

      Подняла глаза: оказывается, это представился добравшийся до неё высокий толстяк без пиджака и с закатанными рукавами, снимая воображаемую шляпу и одновременно придвигая Николь кресло. Она робко кивнула, окидывая взглядом его внушительную фигуру, благодарная почти до слёз, что она может сесть и не привлекать к себе внимание. Дик Келли переместился к стенке, сел на стоящий там мягкий стул, откинув назад голову и закрыв глаза – словно задремал. Стив, нависая над ней как скала, приглашающе, но настойчиво, указал на кресло.

      Она снова представилась, растерянная и смущённая. И уселась.

      Стиву понравилось такое отсутствие жеманства. Услышав имя, которым Джеф полоскал ему мозги целых четыре с половиной месяца, он заинтересованно воззрился на неё, без какого бы то ни было, хоть маленького, приличия.

      – Так ты Николь! Как же, помню. Ты нас всех здорово удивила, догадавшись позвонить по мобильнику, когда пропала связь. – Он осторожно пожал протянутую для приветствия руку. И с нескрываемым удовольствием добавил:

      – Очень приятно, что ты сюда заглянула. Если честно: это большое облегчение для меня. И по-секрету: огромная радость для Джефа, –