Последним ударом сердца. Розалинда Шторм

усилило напор.

      – Давайте заключим договор, – отстав от компьютера, заявил Август. – Я готов прямо сейчас подписать все бумаги.

      Олеся с трудом поняла, что он хотел.

      – Да, конечно. Я прямо сейчас все подготовлю.

      – Хотя подождите, – остановил ее толстяк. – Поинтересуюсь, пожалуй, вначале у Вячеслава.

      Вячеслав.

      Смирнова машинально перевела взгляд на директора. Орлов наклонился вперед и буквально пожирал ее глазами.

      Тело охватил жар. Олесе показалось, Вячеслав видит, чувствует, что с ней происходит. И сейчас пристально следит, наслаждаясь ее беспомощностью.

      А невидимка не унимался. Проникновения становились резче, мощнее. Олеся уже ощущала волны, знаменующие оргазм, но внезапно все кончилось. Руки исчезли. Не в силах справиться с эмоциями, Смирнова едва слышно застонала.

      – Спасибо за консультацию, милочка, – проговорил Август, поднимаясь со стула. – Я надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество.

      – Да, конечно, – автоматически ответила она. – Обращайтесь.

      Глаза почти не видели, как уходил клиент. Трясущиеся пальцы с трудом нажимали на экран, но Олеся сумела-таки найти нужный номер. Секунды соединения показались ей вечностью. Наконец, на том конце подняли трубку, и бодрый голос Галины проговорил: «Да».

      – Галка…, – язык слушался плохо. – У меня ЧС, нужна помощь.

      – Что нести? – не размышляя ни мгновения, спросила подруга.

      – Нитки, иголку… Нет, лучше помоги дойти до тебя, там зашью.

      – Все так плохо?

      – Просто ужасно! – с надрывом произнесла Смирнова, чувствуя, что еще чуть-чуть и разревется в голос.

      – Поняла, жди. Я мигом.

      Глава пятая

      Более ли менее Олеся успокоилась только у Галки. Как успокоилась – перестала нервно икать и смогла, наконец, стянуть с себя изрезанную одежду, вначале брюки затем и водолазку. Как они с подругой добирались до кабинета, отдельный разговор. В любой другой день Смирнова бы только посмеялась над их нелепыми ухищрениями спрятать компрометирующий вид, сейчас же было не до смеха. Ее трясло. Разбуженное и неудовлетворенное желание, страх, омерзение мешали сосредоточиться и просто переставлять ноги. Колени подкашивались, делая походку неровной, пьяной.

      После, рухнув на стул, Олеся впала в ступор. Чувства притупились, эмоции замерзли. Если бы не Галина, она, наверное, так и просидела до вечера, уставившись в одну точку. Однако подруга принялась ее расспрашивать, тем самым немного растормошила.

      Внятного объяснения Смирнова дать не могла, вернее, не хотела. Вспоминать о пережитом унижении не хватало сил. Поэтому она как могла, юлила, уклонялась от ответов или же заменяла попахивающую сумасшедшинкой правду на более реальную. Дыра на водолазке была приписана несуществующему гвоздю на стене, ненужное отверстие в брюках – неловкой попытке поднять упавшую ручку и лишнему весу, набранному за зиму.

      Подруга слушала внимательно, иногда кивала, но всем видом показывала, что, ни на грош не поверила