Занимательная философия. Л. Е. Балашов

этаким земным Богом. Но когда мы рассмотрим отношение «сверхчеловек – человек, люди», то увидим, что всеми своими хорошими и даже отличными качествами он обязан человеку как таковому (людям), точнее тому, что у людей были отняты хорошие качества, гиперболизированы и затем переданы сверхчеловеку. Сверхчеловек так или иначе «существует» (образован, позиционируется) за счет унижения человека! Сверхчеловек – да, человек – нет! Да здравствует сверхчеловек! Долой человека! – вот вся премудрость философии сверхчеловека.

      Но, самое интересное, сверхчеловек не может существо-вать-жить без человека, людей. Иначе, кого ему спасать, кем он должен управлять, от кого он должен отталкиваться как от несовершенного образца? Обратите внимание: в самом составе слова «сверхчеловек» присутствует это ненавистное для него слово «человек», пусть даже и униженное путем отрицания, отталкивания от него.

      Таким образом, идея сверхчеловека с самого начала создает искусственное напряжение между отдельными людьми, вообразившими себя сверхчеловеками, и всем человечеством. В результате и появляются непрошенные спасители, вершители судеб мира, полубезумные претенденты на мировое господство.

      Зачем надо выходить за пределы понятия «человек», выдумывать какого-то сверхчеловека?! Ведь в этом понятии есть всё, что надо для дифференциации людей. Одних мы называем маленькими, простыми людьми. Других называем людьми с большой буквы, выдающимися, великими и т. д., и т. и. Гуманизм противоречив в своей основе. С одной стороны, он выступает за равенство всех, т. е. с его точки зрения все люди – ЧЕЛОВЕКИ. С другой, он предоставляет каждому право быть лучшим, быть Человеком с большой буквы.

      Зачем надо унижать всё человечество, зачем выводить его за пределы достойного, подвергать остракизму, ставить на колени перед неким всемогущим сверхчеловеком? Ясно, что такая позиция сильно отдает антигуманизмом.

      А. П. Чехов о пристрастии некоторой части интеллигенции ко всему анормальному

      Еще А. П. Чехов подметил пристрастие некоторой части интеллигенции ко всему анормальному. Вот фрагмент его повести:

      «– А почему ты знаешь, что гениальные люди, которым верит весь свет, тоже не видели призраков? Говорят же теперь ученые, что гений сродни умопомешательству. Друг мой, здоровы и нормальны только заурядные, стадные люди. Соображения насчет нервного века, переутомления, вырождения и т. п. могут серьезно волновать только тех, кто цель жизни видит в настоящем, то есть стадных людей.

      – Римляне говорили: mens sana in corpore sano (в здоровом теле здоровый дух).

      – Не все то правда, что говорили римляне или греки. Повышенное настроение, возбуждение, экстаз – все то, что отличает пророков, поэтов, мучеников за идею от обыкновенных людей, противно животной стороне человека, то есть его физическому здоровью. Повторяю: если хочешь быть здоров и нормален, иди в стадо».

      – Так отвечал призрак черного монаха находившемуся в галлюциногенном бреду Коврину. Последний – герой повести