.

слабели день ото дня и долго не проживали. А здесь, получается, не только смогли поймать сирену, но ещё и заставить петь…

      Эш наклонился, провёл рукой по мостовой. След вёл к фонтану – тоже с сиреной, такой, какой её представляли люди – обнажённой, в чешуе, и с рыбьим хвостом. Подобные уроды не встречались и на «той стороне», зато человеческое воображение и не на такое оказалось способно. Впору было восхититься.

      Эш погладил бортик фонтана, замарал вторую, ещё целую перчатку в пыли и принюхался. Получалось, что сирена вынырнула из фонтана. Эш представил, как она плывёт по трубам, кстати, тоже железным… Усмехнулся и снова потянул носом.

      Его обдало ароматом свежеиспечённого хлеба.

      – Ваша шляпа, сэр. Сэр?

      Эш удивлённо обернулся.

      Мальчишка-подметальщик, весь в пыли и с огромной метлой выше его самого, протягивал невредимый цилиндр и очаровательно улыбался. «Полукровка», – машинально отметил Эш и тут же удивился. Кажется, это был первый уродливый полукровка на его памяти: парнишка здорово напоминал лицом лягушонка: несоразмерно большой рот, маленькие глазки, почти невидимый нос. И серые волосы в ужасном беспорядке, как будто стригли их давным-давно и спустя рукава.

      При этом улыбался мальчик действительно очаровательно, и его улыбка была Эшу почему-то знакома.

      – Сэр? – тем же звонким, девчачьим голосом повторил мальчик. – Вы в порядке, сэр?

      Эш молча забрал у него цилиндр, надел – хотя волосы уже были безнадёжно мокрыми. Мальчишка всё стоял и чего-то ждал, опираясь на свою метлу. Через минуту, опомнившись, Эш, порылся в кармане и кинул ему первую попавшуюся монету – шиллинг. Мальчишка поймал её ещё в воздухе, тут же куда-то спрятал (хотя в его безразмерных штанах и курточке карманов не было) и отвесил шутовской поклон.

      – Благодарствуйте, добрый сэр!

      – Мы раньше не встречались? – перебил его Эш.

      Хихикнув – тоже совершенно по-девчоночьи – мальчик окинул Эша ужасно знакомым взглядом: изучающе, с ног до головы.

      – Нет, сэр, я б вас запомнил, – и, отвернувшись, принялся мести улицу. А на деле – месить грязь в лужах.

      Эш всё наблюдал за ним, не понимая, что не даёт ему покоя. Надо было позвать констебля, пусть схватит парня: последнее время полукровок не хватает, а их магия империи очень нужна… Но что-то Эша останавливало, и он не понимал, что. А когда Эш что-то не понимал, он начинал злиться.

      – Господин? – Вернулся Ричард. В одной руке у него была кружка молока, в другой – бумажный пакет с картошкой. От пакета исходил ароматный пар. – Господин, ваши перчатки…

      Эш снял их и, небрежно отбросив, протянул руку. Ричард подал ему кружку и пакет, но Эш взял оттуда только одну картофелину, остальные отдал Дикону.

      – Ты ведь тоже не завтракал.

      – Благодарю, господин, – голос Ричарда был совершенно нейтральным, и непонятно было: правда благодарит, или это простая вежливость. А Эшу лень было угадывать.

      Мимо прошёл – точнее уж протанцевал –