Сборник. Четыре фантастических истории. Мира Виссон

что пережила шок, не в состоянии сейчас собраться с мыслями и тому подобное. Он убеждал её помочь, взывал к её совести, угрожал, что вот из-за таких как она… Но она снова повторяла, что ничего не помнит, что она испугалась, растерялась. А потом просто перестала что-либо говорить. Как она могла ему объяснить? Кто бы ей поверил? Да они бы вызвали психиатричку и упекли её. Разве можно кому-то объяснить, что она ВИДИТ. Не в привычном смысле слова. Видит, как она это называла «кино». Хотя порой это были сменяющие друг друга картинки. Если она смотрит мельком, то это немое кино – просто картинки без звука. Если же сюжет увлекает её, то она начинает не только видеть, но и слышать отдельные звуки. В этом случае это похоже на обычное кино. Первое время она не могла контролировать этот процесс. Стоило ей мысленно проявить хоть малейшую заинтересованность, как она погружалась в кино, и оно из немого становилось звуковым. Правда речь людей она не слышала, скорее вдруг просто появлялось знание, что говорят люди. Не слыша слов, она просто это знала. Случалось так, что пока она не увидит до конца весь сюжет, что ей «показывают», прервать его было невозможно. Потом она понемногу научилась контролировать процесс – ускорить, если ей надо было срочно посмотреть сюжет до конца. Выключить звук, если он ей мешал, а важнее была картинка. Могла вернуть тот кадр, что считала важным, и включить звук именно на нём. Постепенно она научилась контролировать этот процесс.

      ***

      А началось всё это полтора года тому назад. Светлана попала в аварию. Саму аварию она не помнила, что было до аварии, она не помнила. Амнезия была частичной: там помню, тут не помню. Она не помнила своего имени, однако сразу же вспомнила свою маму. Ей сказали, что муж погиб в той аварии. Она не помнила мужа и совсем ничего не почувствовала. Умер человек, которого она не помнила, а значит и не знала. По ощущениям ей порой казалось, что ей пятнадцать лет. Она чувствовала себя девочкой. Однако, когда она посмотрела на себя в зеркало, поняла, что это не так. Из зеркала на неё смотрела взрослая женщина. Девочка вполне могла сказать «старуха», для них ведь всё что старше 25 уже старость. Гладкое лицо, идеальная светлая кожа. Русые волосы ниже плеч слегка вьются. Довольно темные брови, для такого цвета волос брови должны быть чуть светлее, одна из них чуть выше другой, за счёт более выраженного угла. Большие светлые глаза, и не голубые, и не серые, какие-то серо-голубые. Хотя если присмотреться, то можно увидеть даже зеленцу. Глаза испуганные или растерянные. Губы бледные, нижняя пухлая, из-за чего они кажутся непропорциональными. Однако это вовсе не уродует, скорее, придаёт какую-то изюминку. Симпатичная женщина смотрит на неё из зеркала. Правда «старуха», лет 30. В душе упорно продолжается казаться, что ей – пятнадцать. Возраст подтвердила и мама. Светлане был 31 год. Она помнила, как ходила в школу, с кем дружила, как делала уроки. Просыпаясь, она порой с ужасом думала, а сделали ли она уроки. Потом вспоминала, что ей уже не пятнадцать и уроки делать не надо. А вот что было после пятнадцати, как она училась в институте, как познакомилась с мужем – она не помнила. Как ходила на работу. Стоило подумать о работе, как