Второе воскресение. Владимир Фёдорович Власов

слова не вымолвил.

      – Он не показался тебе подозрительным?

      – Нет. Обыкновенный простой человек.

      – Ну, хорошо. Не будешь больше драться?

      – Это как получится.

      – Что значит, как получится? Ты дай мне слово.

      – А если я слово не сдержу, опять подерусь?

      – Тогда я посажу тебя на пятнадцать суток.

      – Воля ваша.

      – Вот что, катись-ка ты отсюда. Чтобы духу твоего не было на станции. Еще раз увижу тебя, накажу по всей строгости.

      Петр встал со стула и, не поблагодарив, гордо вышел из служебной комнаты.

      "Значит, испугался субчик без документов-то, – подумал Макаров, – Упустил. Должно быть, крупную рыбу упустил. Разведчика. А то поднимай выше. Самого резидента. Снимут мне голову за него, как пить дать, снимут."

      Он подошел к камере и выпустил последнего задержанного свидетеля. Котя вошел в комнату и блаженно растянулся на стуле.

      – Такой сон видел, гражданин начальник, такой сон, прямо-таки полжизни отдал бы за то, чтобы досмотреть его до конца, а вы мне помешали. Упустили вашего задержанного-то.

      – Как упустил? Что ты мелешь, – возмутился Макаров. – Не упустил, а отпустил.

      – Полно врать. Сбежал он от вас.

      – А ты почем знаешь?

      – Вижу по вашей виноватой физиономии.

      – Ты мою физиономию оставь в покое. Скажи лучше, что ты подбивал его на побег. А может быть, ты даже содействовал его побегу.

      – Помилуйте, товарищ начальник, с чего бы это я со-действовал ему? А если бы и содействовал, то неужели не сбежал бы вместе с ним? То, что я советовал ему сбежать, факт. Но его к делу не пришьешь. Я вот могу посоветовать вам положить голову на рельсы под поезд, вы же можете и не последовать моему совету.

      – Довольно! – вскричал взбешенный Макаров. – Ну, и наглец же ты.

      – Моё дело советовать, а дело других следовать этому совету или нет. Я за свои советы ответственности не несу.

      – Нет, несешь.

      – Нет, не несу. К тому же я мог посоветовать ему повеситься в камере, и что же? После этого я должен нести ответственность за его самоубийство? Нет уж, увольте, нет таких законов, чтобы так, за здорово живешь, наказывать людей за советы. А потом, какие это советы? Я мог также посоветовать ему убить вас, но это же в шутку. К тому же, как я вижу, свидетелей нет, тех, кто присутствовал при моих советах, вы их всех выпустили на волю. И правильно сделали. От свидетелей надо избавляться.

      И Котя заговорщически подмигнул сержанту.

      – Молчать! – заорал Макаров и грохнул кулаком по столу.

      Он впервые в жизни вышел из себя. Он не находил слов, его душила бессильная злоба.

      – Молчу. Молчу. Только успокойтесь, товарищ начальник.

      – Вы запугали его, сказав, что его затаскают по проверкам, – проговорил глухим голосом Макаров.

      – Ах-ах, страхи божий, я запугал его, и он, наложив в штаны, сбежал. А вы должны были его охранять и прозевали. Нет, товарищ начальник, это даже хорошо, что вы разогнали всех свидетелей. Иначе вам бы головы не сносить.

      – Но тебя я никуда не выпущу. Будешь сидеть здесь, пока не посинеешь.

      – Шутите,