Тень ушедшего. Джеймс Айлингтон

забыл о девушке, уставившись на членов совета.

      – След? Не благоразумней ли…

      – Что сделано, то сделано, Илсет, – отмахнулся Нашрель. – Не волнуйся, им было приказано никому не вредить.

      До сих пор остальные члены совета молчали, но теперь заговорила сидевшая по левую руку от Нашреля женщина.

      – Не лучше ли прежде обсудить другие дела? – вежливо предложила она, – чтобы наша юная гостья могла отдохнуть.

      Нашрель словно только теперь заметил Ашу.

      – А, да, ты права, – он покачал головой, словно дивясь своей рассеянности, и всмотрелся в лицо Аши.

      – Как тебя зовут, девочка?

      Аша вздрогнула – она почему-то не ожидала, что с ней заговорят.

      – Ашалия, – отозвалась она, стараясь говорить с должным почтением. Не удалось – голос прозвучал слишком резко.

      Нашрель как будто не обиделся.

      – Что ты помнишь о нападении, Ашалия?

      Она удивленно помолчала.

      – О нападении? Я помню только, что легла спать, а потом оказалась сидящей на лошади перед старшим Каспераном на полпути к Джарету в таком виде. – Она холодно указала на свое лицо.

      – Мы сочли за лучшее пока не говорить ей, Нашрель, – вмешался Илсет.

      – Тенью ее сделали наутро после атаки, – дополнил Касперан, стоявший в стороне. Он предпочел, чтобы говорил Илсет.

      Нашрель потер лоб.

      – Почему же, собственно?

      Илсет неловко замялся.

      – Собственно, это еще одно дело, которое требуется обсудить. Боюсь, это моя вина. Он поморщился. – Она… меня вынудила.

      – Что? – услышала Аша собственный голос и успела сделать полшага к Илсету, прежде чем ее перехватил Касперан. Она его вынудила? Ложь! Наверняка ложь!

      Нашрель, мрачнея, переводил взгляд с Илсета на Ашу.

      – С чего бы, во имя Эла, ей о таком просить, Илсет? Тот, вздохнув, повернулся к Аше и заговорил мягко, с бесконечным сожалением.

      – По школе в Каладеле нанесли удар, Ашалия. Убили всех… всех, кроме тебя. – Он помолчал, давая ей время осмыслить. – Проснувшись утром, ты увидела то же, что видели мы: повсюду изуродованные тела. Только для тебя убитые были не чужими. Это были твои друзья, твои учителя… Люди, с которыми ты росла. К тому времени, как наткнулась на нас, ты обезумела от горя и страха.

      Касперан все еще крепко держал девушку, но она видела, как за его плечом понимающе кивают другие старшие. И с бьющимся сердцем, сдерживая тошноту, уставилась в лицо Илсета. Не могло это быть правдой.

      Илсет продолжал.

      – Ты рассказала, что до встречи с нами зашла в комнату к другу посмотреть, жив ли он. К тому мальчику, что жил в Северной башне.

      Аша похолодела. Вот, значит, почему старшие не хотели объяснять ей, что случилось! Илсет еще молчал, а она уже знала, что он скажет.

      – Он погиб, Ашалия, – мягко проговорил Илсет. – Погиб так же, как другие, и этого воспоминания ты вынести не могла. Ты… взбесилась, когда я отказался помочь. Атаковала меня. – Он закатал рукав, показал полузаживший ожог.

      – Я