Безопасник. Марина Кистяева

Кричит. И ерзает бедрами!

      Какого хрена она ерзает? Не понимает, что этим только ухудшает положение?

      Яйца сводит от боли.

      В грудь, точно таран ударяет.

      – Ты та девственница, что дает в попу и берет в рот? Или ты девственница, которая… девственна реально?

      Господи, какую хрень он несет!

      А она всё продолжает ерзать бедрами!

      Девичья рука с аккуратными и абсолютно не длинными ногтями накрывает его ладонь. Ту самую, что пристроилась под левой грудью и того и гляди норовит пробраться чуть выше. И пытается сдвинуть её, убрать, оторвать.

      Только ничего не получается. Силы не равные, милая.

      Кстати, какого он ещё не трогает её «четверку»?!

      – Послушайте… Да пустите вы меня! – теперь в голосе танцовщицы появляются истерические нотки, которые резко отзываются в паху новой болью.

      Его рука самопроизвольно накрывает топ.

      И даааа… Вожделенные полушария.

      Беркут едва не застонал вслух. Они оказались идеальными. Чуть больше, что он мог обхватить ладонью. Тяжелые. Упругие. Сочные. И с возбужденными сосками, один из которых призывно уткнулся ему в ладонь.

      И после этого её отпустить? С какой стати…

      – Не хочу, – он уткнулся носом в её шею и жадно втянул её запах. На задворках сознания отпечаталась мысль, что девочка-то и не играла вовсе. Реально испугалась его – большого, отчасти злого и возбужденного. Но та мысль была слишком далека, а вожделенное тело слишком близко.

      Девственницы, что блюдут себя, не танцуют полуголыми в клетке в бойцовском клубе, а потом не вертят попой на члене незнакомого мужика. Девственницы сидят дома, читают книги и готовятся к встрече с тем мужчиной, что сделает её счастливой и которому она подарит себя, когда чувства их перейдут на новый этап.

      Нет, Беркутов, ни хрена современная жизнь не искоренила в тебе романтика. Но ещё не поздно.

      Вот сейчас, например.

      Взять девочку силой. Что тебе мешает её просто взять?

      Пару едва уловимых движений, натренированные годами мышцы сработали идеально, и вот уже блондинка с толстой косой лежит распластанная на кожаном диване, а он навис сверху, удобно устроившись между её разведенных бедер.

      Изумительная поза.

      И руки девушки вздернуты над головой, надежно зафиксированы. Чтобы не поцарапала его случайно.

      Он не смотрел ей в лицо, не смотрел в глаза. Лишь на губы, к которым и припал в поцелуе. Если бы на них был хоть грамм идиотской помады или блеска, что так любят женщины, он бы и не подумал к ним прикоснуться. У неё же они были идеально чистые, свежие, розовые. Манящие. Какой нормальный мужик устоит?

      Вот он и не устоял.

      Он целовал яростно. С напором. Чтобы у неё не осталось сомнений в решимости его действий. Что она там лепетала про девственность? Он ей поверил на пятьдесят процентов. Были доводы «за», были и «против». И пока он склонялся к тому выбору, что был выгоден ему.

      А для него наилучшим развитием сюжета была её «ломка», набивание цены и