140 бесед с Молотовым. Второй после Сталина. Феликс Иванович Чуев

СССР с Турцией и Ираном были выселены местные жители, готовились к военным действиям. Предполагалось, что руководить ими будет маршал К. К. Рокоссовский, талантливейший полководец Второй мировой войны и, как писала о нем западная пресса, «мастер стремительных ударов и массовых окружений». Казалось, скоро осуществится давнишняя мечта армянского народа – присоединение к родной земле легендарной горы Арарат, изображенной на гербе республики, но не входящей в ее территорию, – случай, согласитесь, уникальный. Но что-то остановило Сталина…

      2

      «Нашим чекистам я дал указание не выпускать его, пока не подпишет», – добавил однажды к этому рассказу Молотов.

      3

      Безусловно, многое в описании того или иного факта зависит от автора. В свое время генерал Д. А. Волкогонов попросил меня показать ему некоторые материалы о В. М. Молотове. В книге о Сталине «Триумф и трагедия» Волкогонов, ссылаясь на меня, кое-что использовал, в частности, приведенный выше эпизод. Но вот как он выглядит в его книге:

      «В отношениях с гитлеровцами Сталин почти не скрывал своего макиавеллизма. Когда завершилась церемония подписания пакта, рассказывал Молотов Ф. Чуеву, Сталин поднял бокал шампанского и сказал не без иронии:

      – Выпьем за нового антикоминтерновца Сталина! Выпьем за здоровье вождя немецкого народа Гитлера!

      Риббентроп тотчас бросился к телефону (переговоры шли в кабинете Молотова) и сообщил Гитлеру в Берлин о подписании пакта и словах Сталина. Тот ему ответил, как тут же радостно передал Риббентроп:

      – О, мой великий министр иностранных дел! Вы не знаете, как много вы сделали! Передайте поздравления господину Сталину, вождю советского народа!

      Сталин, когда ему перевели эти слова, повернулся к Молотову и едва заметно хитро подмигнул».

      Нетрудно заметить, что между тем, что рассказывал Молотов и как это подал читателю Волкогонов, разница есть.

      4

      Много раз за семнадцать лет наших встреч я спрашивал Молотова о секретных протоколах 1939 года, ибо слухи о них были давно. Вячеслав Михайлович отрицал наличие подобных документов. Уже после его смерти в советской печати появились публикации копий секретных протоколов, на которых Молотов поставил свою подпись почему-то латинским шрифтом, чего нет в других подписанных им международных документах. Кроме того, как мне объяснили работники министерства иностранных дел, эта подпись находится не на том месте, где ей полагалось быть, а уж такой «тщательно отшлифованный дипломат» (оценка, данная Черчиллем), как Молотов, мог ли допустить подобную неточность? Оригиналы секретных протоколов до сих пор не обнаружены. Тем не менее это не помешало бывшему члену политбюро ЦК КПСС А. Н. Яковлеву в докладе перед народными депутатами СССР утверждать бесспорное существование этих документов… Перед упомянутым докладом А. Н. Яковлева мне в 1989 году позвонили из ЦК КПСС с просьбой показать имеющиеся у меня материалы на эту тему. Я отказался, сославшись на занятость работой над книгой о Молотове и понимая, что ничего хорошего такой визит мне не сулит, ибо в 1986 году у меня уже была подобная