Голубыми дорогами мира. Николай Яковлевич Удовиченко

через десять пришел старший механик.

      – Рассказывайте, олухи царя морского. – приказал капитан.

      Рассказали. Стармех схватился за живот и чуть не упал на палубу от смеха. Остальные с негодованием смотрели на него. Кому горе, а кому смех!

      – Яковлевич, хорош смеяться! Можно приварить лапу снова к якорю? – спросил капитан.

      – Приварить то можно, но работать она не будет. Там же огромная нагрузка, она отломится потом. Она же литая, каленная. Это нужно подумать, что можно сделать.

      – Яковлевич, подумай! Нам же голов не сносить, – сказал капитан. – Кстати, а что с мальчишкой, где он?

      – Стоял у трапа, я его вгорячах пугнул, – сказал боцман.

      – Иди и отправь его домой.

      – Сейчас.

      Сашка понуро стоял на причале у трапа.

      – Иди домой, все на сегодня. – крикнул ему боцман. – Завтра к восьми приходи.

      – Хорошо. Спасибо, до свидания.

      И Сашка, поднявшись на борт и переодевшись, убежал прямо на вокзал, где его ждали друзья, еще было не поздно.

      В каюте у капитана продолжался поиск выхода из положения. Стармех, поразмыслив, предложил попробовать такой вариант. Он пойдет в литейный цех и узнает, смогут ли литейщики приварить лапу к якорю. Если смогут, то потом нужно будет поговорить с технологами, как место соединения закалить до нужной кондиции. На этом и порешили. Капитан достал бутылку и разлил старпому, стармеху и себе. Выпили.

      – Аж сердце закололо. – сказал капитан.

      – Ничего, Иваныч, разберемся. – Слово «разберемся» было любимым у стармеха.

      Стармех пошел в литейный цех. Нашел начальника цеха, рассказал, что нужно приварить лапу якоря. У того глаза на лоб полезли.

      – А что может случиться с якорем? Бывает, что судно давно отслужило свой срок, а якоря служат другому судну.

      Стармех рассказал. Начальник цеха долго смеялся. Затем позвал технологов. Те сказали, что нужно глянуть. Пошли смотреть якорь. На месте решили, что лапу приварить и закалить можно. На этом и порешили. Через час многотонный якорь и лапа были погружены на грузовик и отвезены в литейный цех.

      На судне всегда есть и запасной якорь. Якоря суда теряют часто. Их много лежит на дне морей, бухт, заливов. Можно было подсоединить к цепи и запасной якорь. Но как объяснить исчезновение основного якоря? Во время ремонта? На заводе? На рейде не стояли, якоря не бросали. А в завод становились с четким описаниям перечня судового имущества, в котором все якоря числились на месте.

      На другой день Сашка явился на судно к восьми. Боцман покосился, но ничего не сказал. Сашка пошел в свой ящик. А после обеда уже почти на всех судах в портах, на судоремонтных заводах, у причалов и пирсов всевозможных мореходных компаний знали о происшествии. Дошло и до иностранных судов, разгружавшихся в порту. Потеха была великая. Кое кто даже не верил, посчитав происшедшее за очередную байку пьяного матроса. Члены экипажа с «Синей звезды» стыдливо улыбались, когда их распрашивали о случае. Сашка же стал героем.

      В кабинете капитана раздался телефонный звонок берегового телефона. Капитан подошел к телефону и поднял трубку.

      – Слушаю.

      – Здравствуй,