Работа над ошибками. Фантастическая повесть и рассказы. Андрей Звонков

камеры на Юру, ожидая скандала, брани или драки. Им очень хотелось жареных событий! А что может быть лучше драки в суде? Бывший врач-психопат накинулся на журналиста! Больше всего их волновали не люди, не врач, которому только что сломали жизнь, не пациенты, которых загоняют в приюты для доживания, организовав целый бизнес, выкачивая последние деньги из пенсионеров и инвалидов. Их волновал рейтинг! Личный и рейтинг канала! А для рейтинга нужен скандал.

      Наконец, Юра пробрался ко мне, потому что нам со Светой двигаться против потока выходящих из зала было уже невозможно… он не повелся на провокацию и журналюги потеряли к нему интерес. Еще один неудачник.

      Светлана повисла на его шее, заливая воротник слезами.

      Свидетели – родственники умершего от рака человека, отводили глаза, постепенно исчезали из зала суда. Совесть еще не покинула окончательно их сердца? Возможно.

      Несколько журналистов продолжали съемки репортажей для своих телеканалов. У осужденного больше никто не спешил брать интервью.

      За время, что моего друга содержали в следственном изоляторе, он немного похудел и отрастил рыжую щетину на впалых щеках.

      – Юрка, поздравляю. – Обняв его, сказал я. – Все-таки не на поселении. А работу найдешь. Хотя, может быть стоило воспользоваться правом на трудоустройство? Судимость не лучшая характеристика для работника, но предписание ФСИН – гарантия, что возьмут.

      – Спасибо, Леха, спасибо, ты – настоящий друг, – Юрка снова усмехнулся, – не представляешь себе, как я рад. Пяти дней за решеткой, вот так хватило, – он провел кончиками пальцев по горлу. – А какая разница? На поселении или в Москве? Специальность-то закрыта. Теперь только если рабочим на стройку или на мусорном заводе сортировщиком. Если возьмут.

      – Так куда? – снова спросил я, – уже решил что-то?

      – Вот найду лесок поглуше и устроюсь лесником, – процитировал он из «Федота-стрельца» Леонида Филатова.

      ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

      В которой врачи гуляют по Лианозовскому парку, обсуждая дальнейшие планы на ближайшие дни и приходят к выводу, что люди пока еще все-таки люди.

      Через два дня он позвонил и пригласил меня прогуляться.

      Мы бродили по аллеям Лианозовского парка. В будний день аттракционы пусты, на детских площадках несколько мамочек с колясками. Юра крутил в руках зонт. Мы с ним ни о чем не говорили, просто брели и любовались весенней природой. Ровные дорожки, вымощенные плиткой, подстриженные кусты и огромные березы. Кое-где в ложбинках таял последний снег.

      – Отец, когда еще был здоров, – без прелюдий сказал я, – рассказывал, что во время войны тут стояла военная часть – ПВО и весь парк изрезан был траншеями, убежищами и изрыт воронками от бомб. Говорил, что видел их в детстве. А из аттракционов стояли только цепная карусель и качели-лодочки. Представляешь?

      – Не представляю, – Юра протянул руку, – дай телефон.

      Я вынул смартфон