Атон. Повелитель сил. Евгений Алексеевич Гришаев

их версию и решил, что, скорее всего так и было, в самом деле.

      – Кхе-кхе, а волосы можно быстро вырастить? – Спросила одна из эльфиек, оторвав главу поселения от раздумий.

      – К сожалению, нет, я мог бы прирастить их обратно, но тот маг их сжёг, так что ждите, когда они сами отрастут. А сейчас нужно подумать, что мы скажем в своё оправдание за потерю плодов молодого Мелорна.

      – Давайте скажем, что они уже были испорченными, и их пришлось выбросить.

      Атон.

      – Хорошо отдохнув в посёлке гномов, я решил навестить барона Бель. Прихватив с собой Дора и Фёдора, как свидетелей будущего договора с бароном.

      – Атон, как я рад снова с тобой встретиться! – Барон лично встречал нас у ворот замка. За его спиной, также широко улыбаясь, стояла его жена и дети.

      – Я сейчас распоряжусь накрыть для Вас самый лучший стол. Ваше величество Атон, Ваше величество Дориан, Ваше сиятельство Фьодор! – Барон, как и вся его семья, по очереди поклонились каждому из нас.

      – Верн, не надо стол, поговорить надо, – сказал я шёпотом, чтобы слышал только он.

      – Я понимаю и уже всё приготовил для нашего разговора, пойдёмте в мой кабинет, – он ещё раз поклонился и повёл нас в свой кабинет. – Вот это я приготовил в качестве моей благодарности за спасение моих детей, – Верн отдал мне туго свёрнутый свиток. Развернув его, я стал читать, Дор и Фёдор подсматривали из-за моей спины.

      – Я барон такой-то и, такой-то, клянусь в верности королю Атону и всем его потомкам навечно, – дальше шло описание того, что он обязуется делать во благо меня, моих потомков и королевства, которым буду править я или мои потомки. К концу свитка почерк барона стал настолько корявым, что я еле разбирал что написано. Плюс ко всему весь свиток был в каких-то бурых пятнах, да ещё и надорван.

      – Хреновый из него писарь, – тихо сказал Фёдор на русском.

      – Эге, вот это поворот! – Удивился Дор на гномьем.

      – Ты это сейчас вообще о чём? – Не понял я Дора и посмотрел на бледное лицо барона.

      – Ты же маг, а таких вещей не знаешь. Это же клятва на крови! – Пояснил он опять на гномьем и мои брови поползли на лоб.

      – Извините, что у меня так небрежно получилось, очень трудно было писать собственной кровью, – пояснил барон, придерживая руку, запястье которой было туго перебинтовано.

      – Ни фига себе! Я всего лишь хотел с ним подписать военный союз, а он до клятвы на крови дошёл, – подумал я. – Дор, а мне-то сейчас, что надо делать?

      – Принять должен и заверить силой магии. Учти, что, если не примешь, барон умрёт в страшных муках, возможно, что даже сегодня, – пояснил Дор на гномьем.

      – Кончайте шептаться на языке, которого я не знаю, мне же непонятно ничего – прошипел Фёдор сквозь зубы.

      – М-да, барон решился на очень серьёзный шаг, я даже и не понял сразу о верности навечно. Ему сейчас на вид лет пятьдесят, ещё лет тридцать смог бы протянуть, но это не вечность. Не знаю, чем я был должен подписать эту бумагу, чернилами или кровью? Решил применить