Трущобы во дворце. Юлия Лангровская

продолжая играть ямочками на щечках и щебетать медовым голоском.

      – Нет, нет… я просто подумал… Сашенька и Шурочка звучит так мило, нежно… и вы сами такая редкая красавица!

      – Ах, не надо, прошу вас, – зарделась девушка, пристально наблюдая за стариком краем глаза.

      – Когда я был молод… да, да… когда-то очень давно, я все же был молод… я мечтал хотя бы увидеть девушку вашей внешности, но… увидел ее только теперь, когда уже так стар!

      – Ах, ну что вы! О чем вы? Разве о мужчинах говорят, что они стары? Говорят иначе.

      – Это как же?

      – Что они зрелы.

      – Вы мне льстите, Сашенька.

      «О, это сколько угодно!» – почти радовалась она, крепче цепляясь за руку старика.

      Они медленно пересекли несколько дворов на соседних улицах и подошли к ее дому.

      – Здесь я живу.

      – С родней?

      – С тетей. Ох и обругает она меня сейчас! – Саша сделала испуганное лицо и даже пустила слезинку.

      – Как же так? – старик искренне встревожился.

      – Понимаете, Аркадий Степанович… я обещала ей прийти пораньше, почистить курятник, натаскать воды, приготовить хлеба… но из-за того, что мне вздумалось немного прогуляться, со мной случилась эта беда и теперь…

      – Но вам сейчас необходимо дать ноге отдохнуть и сделать холодный компресс.

      – О, нет! Я обязана выполнить все, что пообещала тетушке. Она и так великодушна, что позволяет мне у нее жить.

      – Сашенька! Вы рискуете не поправиться в ближайшее время!

      – У меня нет выбора, – всхлипнула она.

      – Ну… не плачьте, не надо, – старик проникся к ней такой жалостью, что невольно обнял девушку за плечи, а Саша, пользуясь моментом, полила слезы сильнее, буквально дрожа в его руках.

      – Ах, простите. Я так… неприлично себя веду!

      – Что вы, что вы… скажите, могу ли я для вас что-нибудь сделать? Чтобы ваша тетушка не ругала вас? Может быть, я скажу ей, что это я виноват в вашем несчастье, дам немного денег, и она не станет заставлять вас сегодня работать…

      – О, нет! Аркадий Степанович! Вы слишком добры, но я не заслуживаю… вы и так безмерно помогли мне, проводив до дому, если бы ни вы, на меня могли бы напасть… я и так перед вами в долгу.

      – Что вы, Сашенька. Помочь даме – это вечная и святая обязанность джентльмена. Тем более, что мне было приятно вам помочь. Мне, старику, сидящему в четырех стенах, вдруг явилась такая нимфа! Вы заслуживаете лучшей доли, простите за прямоту.

      Саша вспомнила Фердинанда. Он тоже так сказал. Какое совпадение! А может быть, правда? Она не создана для бедности?

      Саша наблюдала за движением глаз старика. Он оглядел ее калитку, потом посмотрел вглубь двора и на ветхий домишко.

      – Простите, Аркадий Степанович, но… мне ли добиться чего-то иного? У тети много детей, муж умер, я ей опора и поддержка. К тому же, завтра мне идти на работу… я, пожалуй, пойду. Благодарю вас за все и надеюсь, мы еще увидимся. В хлебной лавочке, где я работаю, всегда есть свежие, вкусные булочки и это напротив кондитерской. Вы заходите, я буду рада вам. Вы добрый, интересный человек и я так благодарна