Ангелы не умирают. Екатерина Оленева

потерянной и несчастной она Катрин и не помнила.

      – Куда ему пойти? Он же почти никого в Эллиндже не знает!

      А ещё через час они вместе сидели на кровати, зажимая каждая в кулачке по платочку, обе – с сухими красными глазами и плотно поджатыми губами.

      Стоило сорваться одной – сорвутся обе. И тогда станет понятно, что всё кончено, надежды нет. Что действительно не миновать этих пугающих пустотой и бесцельностью звонков в морг.

      Потом начнут тянуться дни, и ты уже не будешь знать, на что надеешься, идя на очередное опознание: что узнаешь того, кто перед тобой? Или – нет?

      – Позвони ему ещё раз, – потребовала Ирис.

      – Я же недавно звонила?

      – Звони!

      Катрин послушно нажала кнопку вызова.

      Девушки вместе выслушали серию гудков, уходящих в никуда.

      И снова застыли.

      – Что теперь? – спросила Катрин деревянным голосом.

      – Звони в полицию.

      – Может, ещё подождём?

      – Чего ждать?

      Содрогаясь от мысли, что приходится это делать, а значит, ситуация принимает наихудший вариант развития из возможных, Катрин поплелась за справочником.

      И в этот самый момент телефон ожил.

      Сёстры разом кинулись к кровати, на которой голубым сиянием подсвечивалось имя Альберта.

      – Что?! – от нетерпения шёпот Ирис звучал почти зло. – Что там?

      – Сообщение, – от облегчения у Катрин даже слёзы на глаза навернулись, хотя до этого она не проронила ни слезинки.

      – От кого?

      – От Альберта.

      Стоило нажать заветную кнопку, высветились скупые слова и время отправления:

      «Всё нормально. Еду домой».

      – Слава Богу!

      Ватные ноги плохо держали и Катрин села на кровать.

      Ирис же стояла, сверкая глазами, как Немезида, уперев руки в боки:

      – Всё нормально у него? Да я его убью! Придушу собственными руками!

      Катрин ничего не имела против. Возможно, даже окажет посильную помощь.

      После нескольких часов морального прессинга у Катрин даже сердиться не получилась.

      И облегчение по-настоящему почувствовать не удавалось. Дурные предчувствия никуда не делись. От того, что страхи не были теперь конкретными, лучше нисколько не стало.

      – Спасибо, Ирис, что была рядом. И прости, пожалуйста, что разбудила.

      – Не парься, – хмыкнула та в ответ, пожимая плечами. – Будут какие проблемы – заходи, не глядя на часы. Обещаю в случае, если возникнут такие же, тоже два раза не думать. Посидеть, поволноваться вместе полночи очень весело.

      – Мне жаль, что тебя побеспокоила.

      Ирис закатила глаза:

      – А мне нет. Беспокой, если по делу. Но раз выяснилось, что твой красавчик просто гуляет, я пошла спать. Дальше переживай одна. А ещё лучше – бери пример с меня. Утро вечера мудренее, известная мудрость.

      – Спокойной ночи, – пожелала Катрин.

      Хотя от ночи там осталось-то почти нет ничего. Стрелки часов показывали скорее на раннее утро – почти половина четвёртого.

      Не