Обожжённая душа. Властелина Богатова

всадников появился на пойме, весь острог всколыхнулся, а завидя их израненные лица в синяках да ссадинах, старейшина вмиг собрал своих людей, чтобы дать отпор. Слава Богам, что обошлось всё, другого такого нападения они бы не выдержали. Как долго будут путники в остроге, о том не сказывали, но местные уже поговаривали, что те останутся на день ещё, помочь поставить стены.

      Ладимира качнула головой, густо краснея. Надо же было ей зайти в неподходящее время. Запомнился княжеский сын отчётливо. Волосы светлые льняные, но уже с проседью, глаза серые, взгляд сначала обволакивающий, а затем проникающий в самую душу, выбивал дыхание из груди, таких глаз она ещё не видела, а тело его крепкое, мускулистое, здоровый, не считая того ранения. Надо было бы всё-таки настоять на своём, помочь. Злость на него постепенно спала, исчезла совсем, когда накатило боль потери, а потом и безразличие.

      Ладимира разложила рубаху на коленях. Разодранная с правой стороны, но можно подлатать так, что незаметно будет, кровь выстирать сложнее, но и этому старшей сестрой научена. Поднялась, подхватила ведро, влила в чугун воды и поставила на печь. Налила и кадушку холодной воды, замочила одёжку, добавив туда настоя из мыльного корня. Мыслям не было покоя. Даян уже, быть может, обивает порог Радима.

      Ладмира замерла.

      А дальше что? Выйдет за него и станет жить, и горе постепенно да забудется. Не спокойно сделалось, не хорошо всё – свою жизнь устроит, бросив Найду да Золину? Бесчеловечно. Найда постарше, сильная, она сможет ещё выстоять, а вот Золина, семнадцать вёсен ей только. И тут-то Ладимиру прошибло, что даже в жар бросило. К Ярополку идти нужно, просить подмоги, пока ещё есть на то время, пока далеко не ушли!

      Ладимира с ожесточением полоскала рубаху и, пока стирала, замысел этот всё креп. Должна попытаться, зато потом не будет терзаться тем, что могла бы вернуть родных сестёр, а не попыталась. Только кто отпустит её ныне?! Радим не позволит. Молча? Что б никто не узнал? Девушка так и села бессильно на лавку рядом с бадьёй, сознавая всю безысходность своего положения. Как добраться до Оруши в одиночку, когда разбои кругом? Безрассудно, а тем более, молодой девушке. С обозом? Да только в ближайшее время никто не замышляет покидать острог, а чужих ждать – только время упускать. И тут-то Ладимиру пронзило. К княжескому отряду прибьётся, с ними и безопасно.

      Девушка тут же помрачнела, осознавая все будущие последствия её своеволия. Если пойдёт, Радим прогневается, может не пустить обратно. Как объяснить потом, куда и зачем ходила? Поверит ли? А Даян? Озлобится. Возьмёт ли после в жёны? Да если не возьмёт, больно-то надо. К нему и душа совсем не тянется, разве только обязанность перед всеми. Впервые задумалась крепко о том, может ли жить с нелюбимым. Не сможет, не пошла нравом покладистым в сестриц. Не жизнь будет, а мука, разве только потом свыкнется, но эта доля совсем не радовала. Да будь, что будет, а найти девок должна попытаться. Их не бросит.

      В избе светлело, день набирал силу, возвращались с берега один за другим, а то и толпами селяне. Ныне тихо будет в остроге, кто отсыпаться станет после двух бессонных ночей, а кто – чинить ограду