Наложница для рига. Анна Гале

потребовала поставить её, как только узнала про мои отношения с Денисом. Тогда я совершенно не видела в этом смысла: встречались мы считанные разы, и парень предохранялся сам. Сейчас я с благодарностью вспомнила мамину настойчивость. У меня не было ни малейшего желания принести этому миру ребёнка. Наверняка, в основном, детей здесь рожают наложницы, если жёны у местных мужчин – дефицит.

      Кстати, за несколько минут я не увидела на узкой пыльной улице ни одной женщины. Это случайность, или они постоянно сидят за заборами? По ушам резанула солёная шуточка. Несколько пожилых мужчин, сидевших на деревянной лавке у очередной калитки, громко рассмеялись.

      Мы свернули в короткий проулочек и вышли на неожиданно широкую площадь, вымощенную гладкими розовато-серыми камнями. В самом её центре возвышалась гигантская стена – метра четыре в высоту, не меньше – естественно, позолоченная. По верху её шли острые зубцы, напоминавшие клыки хищного зверя. В некоторых из них были проделаны круглые отверстия. Бойницы, что ли? Похоже, здешний правитель хорошо защищён. Из-за стены просматривались верхние этажи какого-то коричневого строения – большого, круглого, с треугольной крышей. Полукруглые окна верхнего этажа были занавешены плотными светлыми шторами. Такие же, только не задёрнутые шторы просматривались в окошках поменьше этажом ниже.

      Больше разглядеть пока ничего не получилось. Я сморгнула и отвела взгляд – блеск стены до боли резал глаза.

      На площади небольшими кучками околачивались мужчины разного возраста – от мальчишек-подростков с нахальными любопытными глазами до суровых седобородых стариков, равнодушно взиравших на окружающих. Кто-то пришёл в форме, как у Нрпега, другие – в простой хлопчатобумажной одежде, похоже, из нашего мира. Некоторые щеголяли в длинных хламидах, напоминающих пончо.

      – Третью ведут! – пролетел над площадью мальчишеский голос.

      Я ощутила, что все взгляды устремились ко мне. И взгляды эти были чисто мужскими, оценивающими, откровенно плотоядными. Я чувствовала, что каждый – от подростка до старика – представляет меня в своей постели, прикидывает, что и как мог бы сделать со мной. Вся эта толпа явилась поглазеть на наложниц так же, как в нашем мире люди ходят на бесплатные праздничные концерты на городских площадях. Уверена, что почти все собравшиеся здесь мужчины в мыслях уже овладели моим телом.

      – Ставки, делайте ставки! – неожиданно тонким голосом заверещал бородатый длинноволосый здоровяк, похожий на гориллу.

      – Не, эту вряд ли выберут, – лениво отозвался кто-то в толпе. – Уж больно проста.

      – Риг любит гладких, холёных, а эта худосочная какая-то… – согласился почтенного вида старик в длинной тёмной хламиде.

      – Не скажи, есть в девчонке изюминка. Ставлю одну монету! – азартно выкрикнул молодой голос.

      – Считай, потерял ты эти деньги, – степенно пробасил блондин с густой бородой, топорщившейся в стороны, как прутья нового веника. – Говорят, сегодня Тоурк девственницу притащил. Вот на неё я и поставлю.

      Разношерстная