Под сенью исполинов. Никита Калинин

на миллионы маленьких галек или же больших песчинок. Оставшееся в её руках тепло красок тянет книзу, прижимает неподъёмной ношей, тяготит.

      Она не в силах удержать это тепло. Удержать его одна.

      И роняет.

      Удар об землю, и снова россыпь песка. И ничего. И – серость…

      Ночь

      С отбоем свет белых спиралей по потолку ослаб, угловатые же гробины квантовых приёмников ничуть не изменили тональности и всё так же монотонно гудели. Минут десять как тут завершилась работа – лишнее демонтировали и убрали в пустующий склад.

      Последним капсульный отсек покинул Истукан. Робер слышал его прозвище и знал, что так его называть не стоит. От историй у дымной стойки бара “Под углом” иной раз вставали волосы.

      Напоследок Буров долго осматривал поверхности двух капсул. Иногда подходил к третьей, в которой вообще никто не пробуждался, и будто бы что-то сверял.

      Роберт провёл большой ладонью по своему гладкому неровному черепу. Повернулся, насколько позволило скошенное зрение, в профиль, затем другой стороной. Небольшое зеркальце на телескопической ножке, обнаруженное им здесь же, в нише, беспристрастно отражало все изменения внешности.

      А внешность для Роберта Павлова была очень важна. Но не пресловутое «красив-некрасив» тут было главным.

      Главным было – саха. Больше смерти он страшился однажды вылезть из капсулы и не увидеть в зеркале по-особому смуглой кожи, больших монголоидных скул, раскосых глаз. Не обнаружить в зеркале якута.

      Роберт остался доволен увиденным. Он отложил зеркало и взял из сейфа один из пистолетов. Проверил магазин, тот оказался полон. Роберт внимательно осмотрел флажок предохранителя, убедился, что он в нужном, безопасном, положении и, убрав указательный палец подальше от спускового крючка, направился в сторону изолятора.

      Он не ощутил и капли рвения, когда в первую же ночь старший офицер безопасности назначил его дежурным по изолятору. Роберт не сомневался: оставить тут именно его, геолога-взрывника, была очень веская причина. И именно сейчас, после всей этой чертовщины с Ординатором, после подозрительной неопределённости о присутствии кого-то… Впрочем, майор Нечаев перед уходом чётко дал понять: основной арсенал опечатан и угроза изолирована.

      Только вот спокойствия отчего-то не прибавилось.

      Роберт шёл к прозрачной переборке изолятора так, будто внутри тихо стрекотало жуткое чудовище, только и ждущее глуповатого на вид якута, чтобы броситься на него через заранее прожжённый кислотой стеклопластик.

      Но вместо чудовища, на мягком, как и весь остальной изолятор, полу мирно посапывала девушка. Очень стройная, высокая. Жаль, что она спала на боку, близко к стене – Роберт никак не мог разглядеть её лица. Хотелось посмотреть: как же изменилась знаменитая Старстрим?

      В виртнете имя Милослава Милош почти не встречалось, зато её псевдоним не раз гремел на весь мир. Её очерки с других планет переводились даже на амхарский, официальный язык Эфиопии. Неудивительно, при условии, что она до сих пор оставалась