Солнце мертвых. Алексей Атеев

его твердую, теплую ладонь, Валентина Сергеевна немного успокоилась. Коля стоял неподвижно и отрешенно, полностью уйдя в себя.

      – Ну что, Викентий Аркадьевич, попробуем?

      – А не рановато? Еще одиннадцати нет.

      – Попытка не пытка. Да и что мешает нам повторить?

      – Ну ладно, начинай.

      Коля встал лицом к звезде, начерченной на полу. Потом он произнес какое-то слово. Контуры звезды слабо засветились бледно-розовым светом. Он еще раз повторил то же слово. Свечение осталось прежним.

      – Рано еще, – заключил Коля разочарованно.

      – Не торопись, подожди полчасика, – ободряюще произнес профессор. – А я пока займусь зеркалом.

      Он взял одну из свечей и поставил ее перед зеркалом. Язычок пламени отразился в нем, но как-то странно. Вместо одного огонька в зеркале было семь. Профессор провел рукой по фигурной деревянной раме, и зеркало заколыхалось, как будто это было не стекло, а вода. Серебристая мгла стала прозрачной, и Валентине Сергеевне показалось, что перед ней дверь в неведомый мир. Перед ней расстилалось огромное совершенно пустое пространство. Зеркало ничего не отражало. Внезапно трепещущий огонек отделился от свечи и как бы проник внутрь зеркала.

      Профессор крепко сжал руку Петуховой.

      – Коля, иди сюда, – позвал он шепотом. Но тот давно уже стоял у них за спиной.

      – Смотри, прямую дорогу проложили. – Огонек между тем блуждал среди могил. Вслед за ним устремились еще несколько огоньков, скоро их образовался целый рой.

      – Кладбищенские огни – первый признак колдовства, – удовлетворенно промолвил профессор.

      Валентина Сергеевна смотрела как завороженная. Будто не в собственной прихожей стояла она, а там, на кладбище. Казалось, шагни, и ты будешь среди этих могил.

      А огоньки, перелетая с одного места на другое, придавали происходящему и вовсе чувство нереальности. Чем-то древним, неведомым веяло от всего этого.

      – А ведь прямо из вашей квартиры можно попасть туда, – задумчиво сказал Струмс. – Шагнуть сквозь зеркало.

      – Неужели? – не поверила Валентина Сергеевна.

      – Абсолютно серьезно, нужно только знать условный код.

      – Это волшебные слова, что ли?

      – Ну можно и так сказать, и не только слова.

      Струмс провел рукой по поверхности зеркала:

      – Нет! Вы потрогайте!

      Валентина Сергеевна осторожно дотронулась до стекла. Но под ее рукой было отнюдь не стекло. Она почувствовала что-то чрезвычайно упругое на ощупь. Вещество было скользким и прохладным. Как будто воздух сгустился до такой степени, что стал твердым.

      Еще несколько минут зеркало было окном в неведомый мир, потом внезапно погасло. Петухова снова провела рукой по его поверхности и на этот раз ощутила обыкновенное стекло.

      – Ну а теперь вернемся к нашей пентаграмме, – решительно проговорил профессор. – Время к двенадцати подходит, вполне можно начинать.

      Коля молча кивнул.

      – Дело в том, любезная Валентина Сергеевна, что если вас действительно