Дракон выбирает невесту. Лариса Петровичева

ж, – сдалась я, – похоже, вы правы. Тогда поедем.

      Макс ободряюще улыбнулся. Интересный, обаятельный, умный, но держится в тени и не хочет выходить на свет. Великое это дело – мужчина, знающий свое место.

      – Только позвоню отцу, – сказал он и, взяв со стола смартфон с надкусанной грушей на панели, отошел к окну. Я опустила глаза к ковру: конечно, я не подслушиваю. Просто рассматриваю гипнотизирующие прихотливые завитки узоров на ворсе.

      – Да, это я. Да, все готово. – Макс покосился в мою сторону и снова улыбнулся.

      Хороший такой мужчина, с которым можно прожить спокойную жизнь в любви и верности – ровную жизнь, похожую на речную гладь. Ни потрясений, ни эмоций. Почти всем нужно только это. О любовных бурях и штормах лучше читать в книгах, в жизни они только раздражают.

      Я улыбнулась в ответ. Совершенно искренне.

      Искры над головой Макса мелькали маленьким облачком.

      – Фрин Инга его убедила, – продолжил Макс, – завтра начнем подбор кандидатур. Он одобрил наш проект, можем запускать шоу.

      Вот даже как. Хотя удивляться нечему. Вряд ли Максу позволили бы придумать это шоу самому. Как там сказал Эдвард? Делать семью посмешищем для быдла внизу?

      Папаша Финниган понимает больше, чем сыночек. Мир постепенно меняется. Если раньше драконы правили им, то постепенно люди отвоевывают себе все больше и больше. И это следует учитывать, если драконьи семьи не хотят в один прекрасный день лишиться всех своих счетов и башен.

      – Да, разумеется. – Макс вновь посмотрел на меня, на этот раз – без улыбки. – Конечно.

      И, проведя кончиком пальца по экрану, убрал смартфон в карман. Разговор завершился. Интересно, что сказал сыну папаша Финниган? Велел меня сбросить с башни или испепелить?

      – Вы странно на меня смотрите, фрин Инга. – В голосе и взгляде Макса было прежнее тихое добродушие.

      Впрочем, я бы вряд ли до сих пор была жива, если бы имела опасную привычку считать окружающих дурачками.

      – Да вот гадаю, сможете ли вы что-то поджечь этими искрами, – очаровательно улыбнулась я.

      Макс провел рукой над головой, и огненное облако рассеялось.

      – А что, хотите взглянуть? – поинтересовался он.

      Я хотела. Очень хотела.

      Макс потянул за ручку, скрытую за тяжелыми складками кроваво-красных штор, и панорамное стекло бесшумно скользнуло в сторону. В кабинет ворвался свежий воздух, развеивая табачный запах. Город еще не спал. Он шумел колесами мобилей, бурлил звуками счастья и горя, и отсюда, сверху, его голос, состоящий из тысяч голосов, был песней.

      Я ощутила прохладное прикосновение страха. Легкое, почти незаметное. В конце концов, я была далеко от окна, и моя боязнь высоты пока только просыпалась, еще не мучая и не вызывая тошноту. Макс подошел ко мне и протянул руку все с той же добродушной улыбкой.

      – Не стоит так дрожать, – сказал он. – Я вас ничем не обижу.

      – Я и не дрожу, – предсказуемо ответила