Гроzа. Наталья Андреева

место занимаешь?

      Кто-то из сослуживцев заметил у школьных ворот красную машину Бориса. Сразу возник вопрос: а кого он здесь поджидает?

      – Шлюха, – услышала она как-то в спину змеиный шепот. – А святошей прикидывается…

      И ведь не было ничего, ни слова она Борису не сказала, а сплетня по городу уже поползла. И сердце вот уже месяц не на месте. С тех пор, как она увидела Бориса. А тут еще и муж уезжает…

      Да разве она не женщина?

      Глава 9

      Муж уезжал. Катерина еле сдерживала слезы.

      – Не вздумай телефон выключать, – предупредила сына Мария Игнатьевна. – Я все равно узнаю, где ты. У меня услуга подключена. И жене накажи, чтобы все время была на связи.

      – Что ты меня, мама, как маленького строишь, – поморщился Тихон.

      – Потому что ты недоумок. Жене работать позволяешь. Хотя давно надо было кулаком по столу стукнуть. Тряпка!

      – Да чем тебе так мешает ее работа?

      – А почему она туда ходит? Необходимости нет. Значит, что-то тут нечисто. Может, она с директором роман закрутила?

      – Да ведь он старик, мама! И давно женат. Внуки у него.

      – Старик – шестидесяти нет. По-твоему, и я старуха?

      – Что ты, мама! Ты прекрасно выглядишь.

      – Знаешь, как говорят? Седина в бороду – бес в ребро. А тут такая красавица в секретаршах!

      – Я вообще-то здесь, – не выдержала Катерина.

      – А тебя никто не спрашивает, – отрезала Кабаниха. – Ты – мужнина жена. Ты потому и рожать не хочешь, что воли тебе много.

      – Я – не хочу?! Да я только и делаю, что по врачам хожу!

      – А может, ты по этому вашему инету таблетки противозачаточные выписываешь? – зло прищурилась свекровь.

      – Как у вас только язык поворачивается, Мария Игнатьевна! – не выдержала Катерина. – Вы ведь все мои звонки ежемесячно проверяете! Да ни одна посылка мимо вас не пройдет! Ни одна почтовая квитанция!

      – Я тебе сколько раз говорила называть меня мамой! Мамой, слышишь?! Так положено. Девка ты легкомысленная, и скажи мне спасибо, что я не даю тебе свернуть на скользкую дорожку. А не то пошла бы ты по рукам. Недаром ведь говорят: рыжая – бесстыжая.

      – Мария Игнатьевна!

      – Опять?!

      – Вы можете проводить меня без скандала? – не выдержал Тихон.

      – А ты вели жене, пока тебя здесь нет, дома сидеть, а не по набережной шастать.

      – Так вы же меня сами туда посылаете вместе с Варей, Ма… ма, – выдавила из себя Катерина. – Но, похоже, вам ничем не угодишь.

      – Роди – и угодишь.

      – Как же! Все равно найдете к чему придраться!

      – Глаша? Наконец-то! – обрадовался Тихон, видя, как горничная спускается по лестнице с тяжелым чемоданом. – Ну, все, я поехал.

      – Тиша! – кинулась ему на шею Катерина.

      – Притворщица, – покачала головой Мария Игнатьевна.

      Катерина разрыдалась.

      – Долгие проводы – лишние слезы, – и Кабанова первой шагнула к дверям. – Ты, Катька, здесь оставайся. Нечего на людях на муже виснуть.

      – Я только до калитки, –