Контркультура. Апокалипсис онлайн. Том 1. Игорь Храмов-Тесёлкин

например. Опыт последних времен, в том числе и в России, неоспоримо свидетельствует об этом. В начале двадцатого века священнослужители по спискам различных партий избирались в Государственную думу. Ничего, кроме падения авторитета священства и Церкви в целом, это не принесло.

      И уж тем более: существуют специальные каноны, согласно которым священнослужителю запрещено участвовать в публичных выступлениях, нарушение которых ведет к каноническим прещениям – вплоть до извержения священника из сана. Странно, что об этом почему-то не хотят вспоминать как участники таких выступлений, так и те, кто их на эти самые выступления столь щедро «благословляет».

      Именно поэтому подобные, простите, «проявления демократии» вызывают столь резкую реакцию в среде верующих: они считают, что участие священнослужителя в концерте – это страшное каноническое преступление. Правильно считают? Или все-таки нет? Я хотел бы обратиться с этим вопросом к защитникам подобных «миссионерских подходов»: участие священника в концерте – это преступление или все-таки нет? Я никого ни в чем не обвиняю и не осуждаю, не пытаюсь «похлопать по плечу» и тем паче – унизить, не стараюсь нагнетать страсти. Я просто задаю конкретный вопрос и желаю получить на него по возможности логически точный и богословски аргументированный ответ. Так преступление или нет? Есть нарушение канонов или нет?

      Повторюсь: мне хотелось бы получить точный ответ. Потому что действительно – есть люди, которые, по словам некоторых богословов, «когда им говорят, что жить надо по Евангелию, отвечают, что это невозможно». Дескать, и каноны-то устарели, и ни одно из положений Типикона на практике не соблюдается, и если в точности соблюдать все правила – и служить-то, пожалуй, будет некому, так что, говоря словами героя одного известного фильма, к людям надо быть помягше, а на вещи смотреть ширше».

      Одна из таких вот статей, посвященных этой проблеме, называлась, если не ошибаюсь, что-то типа «Христианская совесть – наш модератор». В ней автор высказывает опасение, что вдруг вот кто-то «православный по формальным признакам и глубоко неправославный по духу» «попытается оскорбить архиерея». Странно, что автор ждёт опасности не от либеральной тусовки, а от человека православного. Право, странно. И «православный по формальным признакам, но глубоко неправославный по духу» – это как? Тот, например, кто на дух не переносит «новые формы миссионерства»? Дыма табачного, например, не переносит?

      Совесть, как известно – глас Божий. Который, повторюсь, у больного человека может заглушаться, по словам Евангелия, «заботами и куплями житейским». У больного человека и совесть больная.

      Кому-то стыдно за то, что в голодное время ему приходится воровать, чтобы выжить, кому-то – за то, что марка его машины не соответствует требованиям того круга, в который он стремится. У автора этих строк – руководителя