Пантелеимон. Анна Емельянова

он жалел, что родился так поздно. Ему бы хотелось жить в эпохи, когда Гиппократ, Диоскурид или Соран Эфесский делали свои открытия. У него были вопросы к этим знаменитым лекарям, но он не мог их задать.

      Подчас, устав от пешей прогулки, Пантолеон садился на берегу, поджав ноги и вскинув голову к небу, и смотрел на полет птиц и движение облаков.

      «Не может быть, чтобы все то, что меня окружает, не имело бы единого создателя. Но очень сомнительно, дабы им оказался Юпитер», – размышлял он.

      В природе все очень закономерно. Изучая человеческий организм, Пантолеон видел, что внутренности взаимосвязаны между собой и, работая, создают единый двигатель.

      – Возможно, что и мир, окружающий меня, действует по принципу человеческого организма. Но это значит, что где-то существует странная Сила, которая оказывает на все незримое воздействие, – шептал он.

      Взор его скользит по длинному маленькому камешку. Каждая новая волна касается поверхности камешка, словно ласкает его. Но как он здесь появился? Вероятно, его когда-то вынес со дна моря прибой. Но есть основание думать, что он лежит тут с незапамятных времен.

      – Вот так получается и с богами! – усмехнулся Пантолеон. – Вроде бы их нет, но, в то же время, столько всего вокруг говорит нам о том, что они существуют. Но как найти верное решение?

      Он вздохнул и, закрыв глаза, подставил тонкое лицо потоку солнечных лучей. От ветра трепещут края накидки, обмотанной Пантолеоном вокруг головы. Его губы едва слышно шепчут утверждения мудрецов о божественных силах. В греческих богов не верит никто. И в то же время все, подобно Пантолеон, не отрицают присутствия какой-то единой Силы.

      Звук приближающихся шагов заставил юношу открыть веки. Вдоль берега к нему идет Лаврсатяй. Пантолеон чувствует недовольство – он не любит когда его беспокоят во время его уединенных прогулок.

      – Я с трудом вас нашел, господин! – воскликнул Лаврсатяй. – Почему вы всегда выбираете самые пустынные места?

      – Здесь я могу спокойно придаваться своим размышлениям, – ответил Пантолеон.

      – Хм! Вы ведете себя очень странно для семнадцатилетнего юноши! О чем же вы размышляете?

      Лаврсатяй часто держит себя с Пантолеоном как с другом, потому что помнит его ребенком.

      – Я думаю о вмешательстве Высших сил в человеческие жизни, – сказал Пантолеон.

      Опустившись возле него на землю, Лаврсатяй взглянул в сторону моря. На поверхности воды искрились лучи заходящего солнца.

      Небольшие волны с плеском разбивались об отмели.

      – У каждого народа свои боги, господин, – молвил Лаврсатяй.

      – Но никому неизвестно какие боги истинные.

      – Зачем вам это знать?

      – Я ищу ответы на множество вопросов, – вздохнул Пантолеон.

      – А мудрецы в ваших книгах не могут вам дать ответы?

      – Не всегда.

      Покачав головой, Лаврсатяй наморщил смуглый лоб. По его