Навигатор. Валерий Цуркан

закончили с замерами. Минут через двадцать их фигуры появились на корвете-погорельце и они стали демонтировать пушки. Приехал автопогрузчик, снял стволы и элементы подачи снарядов. Всё это загрузили в машину и увезли на ремонт. Рабочий, который командовал погрузкой, вернулся на корабль и отрапортовал – оба орудия сняты и будут отправлены на экспертизу, их приведут в порядок и установят на «Медузе». Предположительно дня через три-четыре.

      – Вот за нас всё и решили, – с тоской проговорил Арсений. – Ну, хоть жизнь оставили. И назначили капитаном. Чёрт возьми, это моя шхуна!

      – Уже не твоя, – заметил Роман. – Но, может быть, нам её оставят в качестве награды?

      – В качестве награды? – взвился капитан. – Моё судно? Спасибо!

      Сжав кулаки и стиснув челюсти, кэп спустился в каюту.

      – Капитан, не переживай, мы тебя в обиду не дадим! – крикнул в люк Сава, потрясая совковыми лопатами ладоней. – Ведь правда, парни? Что скажешь, Дрюня?

      – Мы вместе!

      – Точно! Мы Арсения не бросим! – сказал Марат.

      – А кто бросает? Никто не бросает! – вторил ему Салават.

      Худой, как жердь, Данила добавил:

      – А шо? И не бросим!

      ***

      Вечером на «Медузу» заглянул инспектор Бора в штатском. С ним на палубу поднялись несколько человек, вероятно, телохранители, а может быть, помощники.

      Он ходили по судну и придирчиво осматривал борта, мачты и такелаж. Инспектор остался доволен и удовлетворённо цокал языком да приговаривал: «Мукомол! Пекарь! Мукомол! Пекарь!».³ Ни Роман, ни Арсений так и не поняли, причём тут мукомол и пекарь, и какую муку на борту судна собрался молоть инспектор. Спрашивать ничего не стали, теперь шхуна принадлежала не им, и турок вправе устроить здесь хоть мукомольный завод, хоть пекарню. Главное, что инспектор был в прекрасном расположении духа и даже бросил пару шуток. Но над его прибаутками смеялись только его подчинённые.

      Бора замыслил обмыть покупку (он всем объявил, что покупает «Медузу» вместе с экипажем) и вскоре на корабле собралось человек десять, близкое окружение инспектора. Они принесли с собой складные столы и стулья для уикендов. Глядя на это непотребство, капитан молча скрипел зубами – надо же додуматься сделать из рыбацкой шхуны место для проведения пикников!

      Инспектор велел расставить столики на палубе. Серж, Иван и бывший детдомовец Дрюня с недовольными лицами стали выносить из камбуза подносы с угощениями. Воинствующего Саву (и куда подевалось природное добродушие?) спрятали в кубрике, где его удерживал разговорами Крюк, а уж заболтать он умел кого угодно.

      Гости надрались как следует, и новый хозяин всем подряд твердил, что вот он, инспектор, майор водной полиции Бора, всех тут держит в кулаке, вот так (при этом сжимал кулак и потрясал над головой) и может сделать с любым человеком всё, что угодно и не боится ни военных, ни полиции, над ним стоит сам президент, и сохранять богатства государства – это очень важная работа. Язык его стал заплетаться, и он понёс околесицу о том, что

3

Mükemmel, pekala – отлично, хорошо (турк.).