Богатые тоже мёрзнут. Стелла Грей

меня. Я хотела бы уйти отсюда! Сейчас же.

      – Я рад, – ответил он, не имея возможности услышать все то, что пронеслось в ужасе в моей голове.

      Или просто не желал додумывать, ведь ему хотелось, чтобы я сидела здесь. Рядом. Как верный пес, а точнее су…

      – Садись поближе, – сказал Данила, и я невольно усмехнулась, понимая, насколько точно предвидела желание богатого Буратино.

      – Мне удобнее у окна, если вы не против, – произнесла тихо, но не села, ожидая одобрения.

      Он внезапно засмеялся.

      – Милая, я же не деспот какой-то. Это просто дружеский обед, за кого ты меня принимаешь?

      Я скованно пожала плечами и села на стул, Данила тут же приблизился, положив руки на мои плечи, чуть сжал их и уточнил:

      – Не будешь скучать, если я отойду на минутку? Мне нужно позвонить.

      – Нет.

      – Жаль, – проговорил в самое ухо, так, что я почувствовала горячее дыхание на своей коже. – Я надеялся на другой ответ.

      У меня по спине побежали мурашки, но не от наслаждения, как в ту ночь, когда мы познакомились, а от страха. Мне хотелось не то заплакать, не то закричать на него, чтобы отошел подальше, чтобы не трогал меня, не подходил… Но я молча смяла взятую в руки салфетку и стала ждать, пока Данила наконец уйдет, чтобы дать мне хотя бы минутную передышку.

      Увы, он вернулся даже быстрее, чем подошла официантка.

      – Что будете заказывать? – услышала я слева, листая меню.

      – Мне как обычно, – ответил Данила, появляясь справа, – а девушке… Чего бы ты хотела, рыбка моя?

      Боже, как мне претила эта фамильярность и уверенность, с которой он называл меня своей… Но я все еще помнила, ради чего пришла, и все еще ждала предложения, которое могло бы помочь решить проблему.

      – Салат от шефа, пожалуйста, – ответила тихо, закрывая меню. – И сок. – Бросив быстрый взгляд на Ворошилова, уточнила заказ: – А лучше воду. Негазированную. В бутылке.

      Чтобы никакой водки.

      Данила уловил тонкий намек на известные ему обстоятельства и снисходительно улыбнулся:

      – Закажи что-то еще. Не стесняйся.

      Для полноты картины не хватало посветить передо мной кошельком, полным денег, мол, оторвись один раз в жизни, Алиса, пока угощают.

      – Благодарю, мне только салат, – сказала твердо, чувствуя, что, скорее всего, приехала зря. Не может этот человек предложить мне что-то дельное. Такие, как он, не способны на жалость и сочувствие…

      Ворошилов проводил взглядом официантку, сел рядом и снова схватил мою руку. Миг, и его губы поцеловали проступившую на запястье венку.

      Я дернулась, больше не скрывая неприязни.

      – Чего ты боишься? – спросил он, глядя, как сжимаю руки в замок. – Неужели я такой страшный, Алиса?

      – Вы хотели поговорить про океанариум, – напомнила я, зябко передергивая плечами.

      – Нет, это ты хотела. А я пошел навстречу. Потому что ты мне симпатична, рыбка. Глубоко… глубоко… симпатична.

      Он смотрел на мою грудь, отчего