Все начинается со смерти. Елена Викторовна Цибизова

звонок в дверь. На пороге стояла «моя» Рита. Рыжие волосы уложены в прическу, ноготки поблескивали свежим лаком. От нее пахло ее любимыми духами «Валентино». И только припухшие веки напоминали о печальных днях.

      – Привет, – буднично сказала подруга, проходя в комнату, – с чего начнем?

      Она уселась в кресло, закинув ногу на ногу и в упор глядя на меня. Я бросилась ей на шею и не удержалась, расплакалась: по-щенячьи тихо поскуливая, сглатывая слезы и боясь что-то испортить. Подруга какое-то время пыталась держаться независимо. Но потом обмякла и тоже расплакалась.

      – Юля, не обижайся, у меня нет никого, кроме тебя.

      Обнявшись, мы размазывали Риткину тушь по лицам, что-то бормотали и плакали, плакали, пока не кончились слезы. После плача пришла удивительная отстраненность от проблем, какими бы не разрешимыми и трагичными они ни были еще полчаса назад. За чашкой чая с валерьянкой мы стали строить фантастические планы по поиску преступника, хотя в душе каждая из нас понимала несбыточность задуманного. Но с безмолвного согласия мы упорно продолжали разрабатывать план. В полиции Рита уже побывала. Дело Олега после непродолжительного разбирательства было приостановлено, а потом и вовсе закрыто за недостаточностью улик с формулировкой несчастный случай. Лисичкин благополучно отправился на пенсию.

      Для начала мы решили обзвонить всех друзей и знакомых Олега. Встретиться с самыми близкими: Сережей Ершовым, Матвеем Бубновым и девушкой Олега Инной.

      До Сергея мы не дозвонились. Поэтому решили идти к нему домой. Входя в подъезд, мы столкнулись с мужчиной. Он галантно посторонился, пропуская нас. Каково же было мое удивление, когда я буквально оказалась нос к носу с Лисичкиным! Я остановилась, перекрывая проход и невольно оглядывая его с головы до ног. Он был чуть выше среднего роста, крепкого сложения, коротко постриженный, солнцезащитные очки закрывали глаза. Темный джемпер удачно сочетался с голубыми джинсами, которые придавали легкости немолодому майору, темно-синие лоферы завершали образ. «Да, Лисичкин – модник!» – почему-то довольно подумала я. Но, увидев на запястье дорогие часы, тут же одернула себя: «Взяточник!»

      – Здравствуйте, – нараспев сказала я.

      Пал Палыч покраснел, кашлянул в кулак и кивнул в знак приветствия.

      – На лавочку? – глумливо поинтересовалась я.

      Пал Палыч снова кивнул и вышел на улицу.

      Сережи не было не только дома, но и в городе. Со слов его мамы, вот уже полгода он жил в Америке и стажировался в области менеджмента. Его можно было вычеркнуть из списка.

      От Инны мы мало что узнали. Оказалось, что с Олегом они расстались за несколько месяцев до его гибели. Инна равнодушно отвечала на наши вопросы и, казалось, нехотя вспоминала прошлые отношения. Бывшие школьные друзья давно перешли в разряд знакомых, и отношений с ними Олег не поддерживал. Подельников она не знала. Звонок в дверь прервал и без того не клеившуюся беседу. Моему удивлению не было предела, когда в проеме открывшейся входной двери перед нами предстал пенсионер Лисичкин! Мы уставились