Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию. Алистер Макграт

знаком надвигающихся экзаменов – Honours Moderations – они были назначены на март и должны были стать первым испытанием академических успехов Льюиса. В итоге Льюис единственным из тридцати одного испытуемого добился отличия первого класса. Он написал отцу, сообщил эту радостную весть и мимоходом упомянул, что каникулы проведет «с одним человеком», который давно уже просит его «явиться и прогуляться с ним»[206]. Иными словами, Льюис продолжал обманывать отца: каникулы он проводил с миссис Мур и Морин.

      Академические достижения: приз канцлера за лучшее эссе. 1921 год

      В Троицын семестр 1920 года Льюис приступил к подготовке к основному экзамену. Древнюю историю ему преподавал Джордж Стивенсон (1880–1952), а философию – Эдгар Кэррит (1876–1964). В письмах домой полно брюзжания по поводу высоких цен на книги. Однако вскоре его мысли обращаются на новый проект. Его «рекомендовали на конкурс эссе на приз канцлера» – этот конкурс должен был состояться в апреле 1921 года. Награда присуждалась лучшему студенческому сочинению на заданную тему, в данном случае – «Оптимизм». Победа послужила бы для него «наилучшей рекламой», писал Льюис отцу, признавая при этом, что конкурс будет «очень напряженным»[207].

      В итоге Льюис произвел рукопись объемом около одиннадцати тысячи слов и горько жаловался отцу и на то, как дорого взяла машинистка, чтобы перепечатать этот текст, и сколько опечаток она при этом насажала. Объявление результата затягивалось, и нервы Льюиса были уже на пределе. Наконец 24 мая пришло известие о победе. Его пригласили прочесть выбранный профессорами поэзии и ораторского мастерства отрывок на ежегодной Encaenia – церемонии присвоения почетных степеней Оксфордского университета, которая проводилась в Шелдонском театре. Среди почетных гостей на церемонии присутствовал Жорж Клемансо, бывший с 1917 по 1920 год премьер-министром Франции. Льюис выступал целых две минуты и писал брату о том, в какой восторг он пришел, когда понял, что его голос разносится по всему огромному зданию[208].

      Оксфордский издатель и книготорговец Бэзил Блэкуэлл немедленно связался с Льюисом, желая обсудить возможную публикацию эссе, однако это сочинение так и не было издано, а потом и рукопись пропала. По-видимому, Льюис не видел в этом произведении особых литературных достоинств. «Его скоро забудут», – писал он отцу. По-настоящему его интересовал не сам текст, а выигранный конкурс[209]. Будем надеяться, что Льюис прав. Ни одного экземпляра эссе не уцелело ни в семейных бумагах Льюисов, ни в архивах Оксфордского университета[210]. Мы так и не узнаем, что Льюис думал про «оптимизм» и в какие выражения облек свои мысли. Мы знаем одно: ему удалось произвести впечатление на жюри и упрочить свою репутацию восходящей звезды на университетском небосклоне.

      Перспективы академической карьеры теперь несколько обнадеживали, но отношения с отцом оставались отчужденными и непростыми. Загнанная вглубь проблема связи Льюиса с миссис Мур вновь вышла

206

Письмо Альберту Льюису от 4 апреля 1920 // Ibid. P. 479.

207

Письмо Альберту Льюису от 8 декабря 1920 // Ibid. P. 512.

208

Письмо Уоррену Льюису от 1 июля 1921 // Ibid. P. 556–557.

209

Письмо Альберту Льюису от 17 июня 1921 // Ibid. P. 551.

210

Благодарю коллег из архива Оксфордского университета и «особого собрания» Бодлианской библиотеки за усердные поиски этого документа.