Добровольная пленница. Морвейн Ветер

головой, освобождаясь от рук Исабеллы.

      – Глаза лгут, – сказал он спокойно и снова посмотрел в огонь.

      Исабелла устало покачала головой, а затем снова вскинулась.

      – Я не уйду, – сказала она. – Вы специально меня обижаете. Но я сегодня не уйду. Я останусь у вас. Потому что другого случая не будет. Я хочу, чтобы вы запомнили меня.

      Исабелла подошла к Эмилио и, обняв его со спины, положила голову графу на плечо.

      – Вы же сами не знаете, что вам нужно, так?

      Эмилио не ответил. Он всё ещё смотрел в огонь, и сам не заметил, как рука его опустилась к рукам Исабеллы, лежавшим у него на животе, и крепко стиснула её ладони – а Исабелла тут же стиснула его пальцы в ответ.

      – Расскажите мне… – попросила она. – Если не хотите поехать со мной, то хотя бы давайте поговорим. Вам станет легче. А я…

      – А вы тут же пойдёте делиться с Лорензой и Джиовачино?

      Исабелла вырвала руки и обхватила себя за локти, отворачиваясь к окну.

      – Я ни разу не виделась с Джиовачино с тех пор, как вы попросили. И Лоренза тоже не приходит ко мне – она готовится стать монахиней. Но вам всё равно, так?

      Эмилио развернулся и поджал губы, посмотрел на неё.

      – Нет. Не всё равно.

      – Зачем вы хотели, чтобы я рассорилась с ними, если я вам не нужна?

      – Исабелла…

      – Что «Исабелла»? – Исабелла развернулась и посмотрела на него в упор. – Вы доведёте любого. И не шрамами, а своим жутким характером.

      – Если вам не нравится мой характер, то никто не заставляет вас оставаться здесь!

      Исабелла сжала кулаки, но не сделала и шагу к двери, продолжая упрямо смотреть на Эмилио.

      – Я никуда не уйду, – повторила она.

      Эмилио стало стыдно, и он отвёл взгляд, но так ничего и не сказал.

      С полчаса они сидели молча. Эмилио – глядя в огонь, Исабелла – глядя в окно. Стыд всё нарастал. Эмилио вдруг и сам начал ощущать, что хотя Исабелла и находится здесь, дом всё равно пуст, потому что душа её где-то далеко.

      – Это случилось в Пасталоне? – спросила она наконец.

      Эмилио не шевельнулся.

      – Меня взяли в плен, – медленно произнёс он. – Я был ещё оруженосцем тогда. Нас пытали… Не так, чтобы очень сильно, – Эмилио рвано выдохнул. – Калила, она… относилась ко мне не только как к пленнику. И они обвинили её в предательстве, – Эмилио качнул головой, пытаясь отогнать воспоминания, но у него не получилось ничего. – Они смеялись над ней. Резали мне лицо и прижигали тут же. А когда им надоело, просто убили её. – Эмилио улыбнулся. – Вот и всё. Это просто война.

      Эмилио замолк. На Исабеллу он по-прежнему не смотрел.

      Исабелла долго молчала, а затем подошла к нему и, не решаясь коснуться плеч, остановилась.

      – Вы любите её?

      Эмилио резко развернулся.

      – Вас только это интересует, да? Другого вы не можете понять?

      – Нет, – сказала Исабелла спокойно. Подняла руки и, подождав секунду, будто ожидая, что Эмилио их отбросит, всё-таки положила на плечи графу. – Я