Союз Родов 1. Становление. Алексей Юрьевич Кудряшов

грамотно и не привлекая лишнего внимания, зашли с разных сторон. Когда они были возле него, старший подошел и показал удостоверение милиционера.

      – Старший лейтенант Васильченко, пройдемте с нами.

      Двое по бокам настороженно наблюдали за поведением Ваньки. Он пожал плечами, взял рюкзак и молча, отошел от стены. Васильченко даже замялся. Он ожидал глупых вопросов типа «куда?», «зачем?», «что происходит?» и готов был уже бросить привычное: – «пройдемте в отделение, там разберемся», но парень просто взял свой потрепанный полупустой рюкзак и был готов пойти за ним. – «Странный он какой-то, не зря на него обратили внимание его оперативники в зале, а когда прошла информация о звонке с предупреждением о вооруженных бандитах на вокзале и были получены подтверждения, что звонили с одной из будок самого вокзала, то первые подозрения пали именно на него». Он дал распоряжение взять еще пару подозрительных личностей, но за этим парнем решил сходить сам. – «Виноват он или нет, пусть майор решает, а его дело обеспечить порядок на вверенной ему территории и доставлять вот таких звонильщиков в отделение» – вот он и обеспечивал, и доставлял, уже больше 10 лет. Обеспечивал, несмотря ни на что. Положено при угрозе террористов вызывать парней из спецподразделения, значит нужно вызывать, и вызывал. Никаких террористов он отродясь не видел, но служба есть служба. – «Возможно, бандюки именно поэтому и не появляются на этом вокзале», – усмехнулся старлей от своих мыслей.

      Когда бомжи говорили о бомбе в мусорке на вокзале он им, конечно же, не верил, но все равно вызывал. И уже давно посмеивались над ним. Скорее всего, именно поэтому он все еще старший лейтенант в свои 40 лет, а не майор. И он всего лишь руководит бригадой оперативников, а не всей службой безопасности вокзала. Но делать свою работу спустя рукава он не умел и не хотел, вот и сейчас, не смотря на вопли майора, он вызвал Игната. – «Пусть покрутится со своими ребятами по вокзалу. И мне спокойнее и парни свою работу сделают. А Яковенко пусть вопит, статистику, видите ли, я ему порчу своей паникой. Работа у меня такая, статистику всем портить, а мне статистику кто потом подправит, вон придурков сколько, хоть сводки не смотри».

      Майор очередной раз выслушивал от начальства по телефону о том, какой он бестолочь и до чего довел вокзал, что это уже четвертый пустой вызов ОМОНа за этот квартал и премии ему не видать, как собственных ушей. Красный от злости он ждал, когда старлей приведет последнего из задержанных. Двоих вонючих бомжей он уже выгнал взашей, не став с ними даже разговаривать. – «Да у них даже мозгов не хватило бы чтобы позвонить о террористах, о чем думали эти идиоты, когда притаскивали бомжей в его кабинет, чем потом дышать он тут должен? Уволить бы этого старлея вместе со всей этой братией, да нельзя, его подразделение лучшее во всем Питере и не раз вокзал ставили в пример, вот только премий лишали с завидной постоянностью из-за чудачеств этого Васильченко. Ну, ничего, поймаю этого телефониста, может и премия вернется. Я ему все звонки припомню… Да где уже этот старлей?».

      Васильченко