Реки Времен. Рождение ярости. Илья ле Гион

грозы, так как все права громовержца принимаются только при вспышках молний и раскатах грома. Но рождение принца затмило все эти ожидания.

      – Я и забыла совсем про него. Мы ведь хотели посмотреть церемонию посвящения, помнишь. – сказала Серрара.

      – Вряд ли нам удастся это сделать. Она ведь проходит на верху башни громовержцев, и мы все равно не сможем туда забраться. – проговорил Инго наблюдая за тем, как Харон ковыляет по сцене и топает в ярости своими короткими ногами.

      – Как ты можешь называть себя громовержцем, когда не способен контролировать даже маленькую тучку?! – бушевал Харон.

      – Да я же сказал тебе, что тут летала оса, я не смог сконцентрироваться. – оправдывался Юлиус.

      – А вот я сейчас как возьму, да пульну в тебя ядром, вот тогда научишься конце…конце…Тьфу! КОНЦЕРТИРОВАТЬСЯ!

      – Это похоже на долго. – прошептала Серрара. Выпрямившись, она оглядела зрительские ряды. – Не стоит упускать такой шанс. Пойду пройдусь по рядам. – и она направилась к ближайшей группе людей показывать свой особый магнетизм, который за место мечей и шлемов, действует только на золотые монеты.

      Тем временем искусственное грозовое облако, которое было создано с помощью природной воли, стало понемногу рассеиваться.

      – Ну смотри, что ты наделал! – Харон указал пухлым пальцем на облако. – Все представление испортил!

      – Так может ты это исправишь? Давай, восстанови его. – скрестив руки на груди, проговорил Юлиус.

      – Чертов щенок! – потряс кулаком Харон – Ты прекрасно знаешь, что я не умею…что у меня другая особенность воли.

      – Тогда кончай орать, раз не знаешь, как это тяжело. – Юлиус смерил Харона пронзительным взглядом. Встав на колени, он опустил обе руки на помост. В этот момент снова раздался раскат грома, и его гербовая туника, которая была надета поверх синих доспехов, начала колыхаться. Еще один раскат и тело громовержца оторвалось от земли. Выпрямившись, Юлиус завис в воздухе с раскинутыми в стороны руками. Его волосы поплыли в разные стороны, как если бы он находился под водой, плавно колыхаясь в порывах невидимых волн. Темная туча тут же начала увеличиваться в размерах, а отверстия, через которые прорывалось солнце, быстро затянулись.

      Фыркнув, Харон повернулся к публике. Его ядра уже поднялись в воздух, но уже не крутились как нимф над его головой, а зависли на безопасном расстоянии. Представление продолжилось, но в голосе громовержца уже не было того энтузиазма, с которым он выступал до того, как ему на голову свалились шары.

      Инго оглянулся чтобы посмотреть как идут дела у сестры. Ища глазами её пурпурный наряд, он повернул голову налево и тут же замер в паническом страхе. Наблюдая за ссорой двух громовержцев, он совсем не заметил, как к нему подошел человек в черном кожаном камзоле.

      Его голову венчала широкополая шляпа с острым концом, а половину лица скрывала повязка. Но главной причиной, почему Инго тут же захотелось убраться от него подальше, был герб виде двух обвивающихся