Исповедь чародейки. Морвейн Ветер

того, чтобы он затащил их в постель и наделал им детей?

      – Я никогда не обращу свой взор на столь грубое лицо, как твоё, – продолжил тем временем Физэн, – красивейшие женщины добивались того, чтобы я сделал их своими женами. А ты… всего лишь книжная мышь. От тебя требовалось одно – узнать, кто желает мне вреда.

      – Об этом я и рассказала вам, – упрямо сказала я, старательно преодолевая обиду.

      – Ты не справилась, – Физэн махнул рукой, – отправьте её в нижний гарем.

      – Не сметь! – крикнула я, когда, повинуясь движению его руки, двое крупных мужчин в доспехах вывернули мне локти. Но напрасно билась я в их руках – только хохот стал мне ответом.

      Меня потащили через двор туда, где я не была до сих пор, и где, как я думала, располагаются постройки для слуг. Тут, однако, обнаружился просторный полуразвалившийся сарай, в который и втолкнули меня.

      Когда глаза привыкли к темноте, я увидела ряды соломенных подстилок, на которых сидело множество женщин с рябыми и усталыми лицами, с распухшими ногами и покрасневшими руками, в поношенных платьях, оборванных вдоль подола.

      Мне показалось, что меня кинули в подвал к крысам, и сейчас эти крысы набросятся на меня – так жадно смотрели на моё красивое платье их горящие глаза.

      Можно было пустить в ход магию – но тогда я бы выдала себя. А как они относятся к чародеям – оставалось только гадать.

      И потому я нацепила на лицо фальшивую улыбку, сняла с шеи верхнюю шаль и дунула на нее. Затем подошла к женщине, которая менее всего походила на красивую желанную жену – у неё были широкие плечи и узловатые руки, как у деревенского мужика.

      – Примешь ли ты мой дар, самая прекрасная из неоцененных по достоинству пленниц Ворона? – спросила я. И, не дожидаясь ответа, набросила ей на плечи шаль.

      Думаю, она и без магии теперь стала бы защищать меня – но магия всё-таки немножко помогла.

      – Моё имя Гвендолин, – сказала я, – а как называть тебя?

      – Лесли, – после долгой паузы ответила та. Затем махнула рукой, подавая остальным знак, – не трогать её. Она со мной.

      Сколько ни старалась, я не могла понять: как подобное могло произойти со мной?

      Я делала всё, чему учили меня наставники. Видела цель, не замечала препятствий. Была верна тому, кто нанял меня. И никому не желала зла!

      В кратчайшие сроки я выполнила то, зачем меня привели в дом. Оставалось лишь получить награду за хорошо выполненную работу: так что же произошло?!

      Я сказала господину моему Физэну чистейшую правду. И расследование провела хорошо. У меня не было ни малейших сомнений в том, что преступница – в самом деле она, наложница Камрин.

      Будь у меня вода и травы, я проследила бы за ней прямо сейчас – и, безусловно, получила бы подтверждение своих выводов.

      Ворону нужно было только лишь осмотреть покои Камрин. Он мог сделать это даже не поднимая шум, даже не обвиняя её публично ни в чём.

      Но вместо этого он предпочёл отправить в опалу меня…

      Несмотря на то, что положение моё было не так уж плачевно, как у некоторых других девушек,