Приусадебное убийство. Наталия Николаевна Антонова

почему ты ее раньше не видел?

      Константин пожал плечами.

      – И это дурацкое имя – Марианна!

      – Нормальное имя…

      – Ага. Если бы ее звали Марией Ивановной, другое дело. А так ее мамаша во время беременности явно сериалов мексиканских насмотрелась.

      – Сашка! Перестань заводиться.

      – По-моему, ей не место в доме твоего дяди!

      – Не могу же я выгнать ее.

      – Почему?!

      – Это не мой дом.

      – Как это не твой?! Ты в нем вырос!

      – Тем не менее…

      – Ты хочешь, чтобы она окрутила твоего дядю и оставила тебя с носом?

      – Послушай, дяде всего сорок два года, и рано или поздно он женится.

      – Но до сих пор не женился!

      – Мало ли…

      – Я не согласна с тобой. Мы должны ее устранить.

      – Ты с ума сошла? – прошипел он и сжал ее локоть так, что она поморщилась от боли.

      – Отпусти! Мне больно! – воскликнула Саша сердито.

      И тут как из-под земли вырос управляющий и сухо бросил:

      – Ваши комнаты готовы.

      Саша побледнела, а Костя сделался пунцовым.

      У Торнавского-младшего хватило сил ответить:

      – Да, мы уже знаем.

      Когда Игнат Степанович скрылся из виду, Костя растерянно произнес:

      – Надеюсь, он не слышал…

      – Какая разница, слышал он или нет, – огрызнулась Саша.

      – Как ты не понимаешь, дракон вполне может передать твои слова дяде.

      – Пусть передает! – От досады она даже топнула ногой.

      – И тогда вполне возможно, что покинуть дом предложат нам, – проговорил он задумчиво.

      – Ты серьезно?

      – Надеюсь, что этого не случится. Но я очень прошу тебя, Саша, – он взял ее за плечи и развернул к себе, – впредь, пожалуйста, следи за своим языком.

      – Слушаюсь и повинуюсь, мой господин и повелитель, – сердито ответила девушка, вырвалась и убежала.

      – Просто ребенок, право слово, – проговорил Костя и отправился на кухню поздороваться с Татьяной.

      Татьяна Георгиевна Пальчикова работала у дяди кухаркой много лет. Она баловала Костю вкусностями еще тогда, когда он приезжал в гости к дяде с мамой… Татьяне было за пятьдесят, но все по-прежнему звали ее по имени, и Костя в том числе. И только горничная Настя, которая работала в доме Торнавского не более пяти лет, почтительно величала ее Татьяной Георгиевной.

      Увидев Константина, Пальчикова радостно всплеснула руками.

      – Костик! Видела, как вы подъехали, и все думаю, что же ты не идешь-то.

      – Да, вот, сначала дядю навестил.

      – Да, заболел наш голубчик. Сначала нездоровилось ему слегка, думали, просто простыл, а тут вот на тебе. Когда температура подскочила, вызвали доктора. А до этого никак не хотел. Все отмахивался – мол, ерунда, само пройдет. А ведь уже не мальчик.

      Костик вздохнул.

      – Да ты не волнуйся. – Кухарка приобняла его так, как обнимала в далеком детстве, когда он, оставшись без родителей, жил у дяди и любил прибегать на кухню, тихо сидеть на высоком деревянном табурете, смотреть