Сын Звезды, рожденный горой. Александр Великий. Восхождение. Сергей Соловьев

хочу назвать город в честь тебя, Александрополь, -ответил Рес, Александр просто просиял при этих словах, он обожал проявления любви к себе и отвечал сторицей

      – Но гарнизон здесь я оставлю, сто пятьдесят пельтастов, Рес, и хотел бы взглянуть на город внутри, -уже жестче добавил царевич, и фракиец посмотрел на него с уважением и пониманием.

      Всадники подъехали к воротам, и по крику Реса ворота отворились, и в город вошли пельтасты и свита Юного Аргеада. Внутри было несколько приземистых домов, колодец, конюшни, ничего удивительного. Царь общался со своими по фракийски, а Терес переводил смысл речей.: " Мы проиграли, но царевич добр, разрешает нам жить по свои обычаям, отпускает пленных, но требует прекратить грабежи, посылать по пятьсот юношей каждый год на службу ему, и сын царя в знак дружбы будет жить у македонян. А также македоняне оставят в крепости гарнизон, и если на медов нападают мезийцы, Александр придет на помощь». Старейшины слушавшие царя, согласно кивали, и как передал слуга Неарху, были согласны. Когда царевич услышал слова критянина о этом, он обрадовался этомү ответу старейшин, и подозвал Евмена,

      – Напиши в Пеллу матери и отцу, что я победил медов, – он подумал пару мгновений, – и взял штурмом их крепость и назвал ее Александрополь. Записал Евмен?

      – Да, Александр, – спустя короткое время отдал царевичу два свитка, тот запечатал их своим перстнем и отдал Евмену обратно.

      – Отправь сегодня с вестовыми, отцу и матери. Такие новости им понравятся больше.

      – Рес, через неделю отправишь пятьсот бойцов в Пеллу, а проводит их один из урагов Александрополя, – приказал юный полководец, на эти слова царь медов утвердительно кивнул головой.

      – Александр, если мезийцы придут, ты точно поможешь?

      – Я никогда не лгу, Рес. Я приду с армией, клянусь Зевсом, – при этих словах мед просветлел, кивнул и засобирался размещать своих раненых, и подбирать людей для службы македонянам.

      После дневки у крепости армия возвращалась в Пеллу, возвращалась победителями. Помимо добычи с мертвых, Рес выплатил двадцать талантов серебра, так что было чем оплатить воинам. По пути часть отрядов распустили по домам, и в столицу вернулись лишь гипасписты, этеры и фессалийцы. Только в пути этеры видели, что Александр мрачнел все больше.

      – Что с тобой, Александр, – спросил его ближайший друг Гефестион, и тот посмотрел на него снизу вверх с печалью,

      – Ты же знаешь, Гефестион, они рвут меня на части, как будто можно разделить мою любовь, – отвечал царевич в бессилии повесив свою белокурую голову,

      – О чем это он, – спросил шепотом Неарх у Птолемея,

      – Он любит и мать и отца, а они не очень ладят, да и у Олимпиады очень властный характер, – ответил ему телохранитель Александра.– Надеюсь, что в этот раз все обойдется.

      Въехав в город, царевич распустил отряды по домам, оставив гипаспистов и личную дружину, и вся свита приблизилась