Последний старец. Крест Судьбы, Огненные скрижали…. Станислав Богданов

какое о переводе того инока в иную обитель…» Письмо это и сыграло злополучную роль в появлении беглого каторжанина в Сергиево-Троицкой лавре. Федька Кривой (оба глаза были в порядке, но левый щурился), как истинный душегубец, намерения свои тщательно скрывал. Скрыл он и свою воровскую грамотность до поры до времени. Была у него с собратьями-артельщиками договоренность: метить на крохотных листиках свои слова подписными крестами с толстой, изогнутой, как подкова, нижней перекладиной. За то и получили эти воры прозвище «крестники» у полицейских властей.

      Когда бывшего Тихона увозили, сбежался смотреть весь монастырь. Федька Крестник-Кривой скалил зубы и грязно ругался. Исправник дважды ткнул в его сопливую пасть кулаком. Белоснежная перчатка тут же окрасилась кровью. Федька продолжал бессвязно ругаться. «Господи, прости его, – донесся за спиной помертвевшего от страха отца настоятеля чей-то знакомый голос. – Ибо не ведают, что творят. Так сказал Ты на Голгофе, когда страдал за нас на кресте. Прости, Всеблагой, и помоги нам, душам заблудшим…»

      * * *

      …Полковник Тищенко, начальник охранного отделения Сергиево-Троицкого посада, немало был удивлен таким успехам в розыске беглых каторжников. Попадись ему такой монах, каковым был Федька Крестник, тот час же сделал из него секретного сотрудника охранки. А то и агента по надзору за местом. Смотрящего, если говорить потаенным языком охранно-сыскного отделения. Подчиненного отдельному корпусу жандармов. При III-м отделении личной канцелярии государя императора… Таковым, по жандармским учетным ведомостям, у него числился сам отец настоятель. Согласно тем же документам, носил служебно-оперативный псевдоним «отецъ Павлин». Поэтому жил он, припеваючи, не зная ни тягот, ни забот жизни монашеской. Девок к себе ночами водил да баб замужних. В последнее время не гнушался и шлюхами из нумеров г-жи Фрикель. Тут усердия Федьке Крестнику было не занимать…

      К слову, г-н полковник давно уже присматривался к этому жуткому малому. «Эка он, братец ты мой, быка за рога и к земле, – шутил в полном одиночестве Валерьян Арнольдович, подтачивая за делом и без него серебряной пилочкой свои полированные ногти. – Его бы к нам в информаторы. То бишь, в агенты тайные… Позже – отрядить на боевую операцию, в „Союз русского народа“. Такому жидов и социалистов гвоздить все равно, что козла доить. Никакому быку его не одолеть…» Намеревался уже г-н полковник запросить охранное отделение по месту бывшего пребывания «смиреннейшего Тихона». Но опередил его сам Тихон (вернее Федька Кривой) и вставший на его пути Зосима. Так бы не случилось – совсем ничего! Сразу на два крючка угодил будущий секретный сотрудник. Не отвертелся бы у меня, каналья! О таком счастье даже самые маститые оперативные чиновники из охранки мечтают. И то раз в столетие происходит. И никому, кроме Господа нашего над всеми предстоящего, не ведомо грядущее. Что будет в новом и счастливом (как бы