Предание. Судный день. Сергей Фокин

думая, схватилась за рядом стоящий стул и со всего размаху зарядила ей по физиономии. Даже сейчас помню хруст ее переломившегося носа. Крик стоял такой, что времени думать о дальнейшем просто не осталось. До того, как меня схватили я словно сорвавшийся с цепи бешенный пес, размахивая остатками стула, смогла отправить в нокаут еще двоих. После была кромешная пустота. Меня чем-то оглушила по голове одна из смотрительниц. Со мной долго вели беседу за что я так с ними поступила, но я не сдалась и молчала как рыба об лед. В наказание я полгода проходила к психиатру, будто бы чокнутая и меня оградили от общего мира. Я жила в мизерной камере, не видя белого света. Доказать, что я тронутая им так и не удалось, поэтому пришлось меня в итоге вернуть обратно в обыденный мир сиротства. С меня взяли слово, что подобного больше не повториться, но больше и не пришлось. Меня приняли и стали уважать. С той, что я сломала нос, общаюсь и по сей день. Хотя теперь общались, будет более правильно. Кто его знает, что теперь со всеми нами будет.

      – То, что ты мне рассказала, конечно ужасно, но не думай о плохом. Все образумится, верь мне. Когда мы найдем способ найти портал, наши жизни сильно изменятся.

      – Надеюсь в лучшую сторону. Знаешь, вот я все о себе, да о себе. Может расскажешь хоть что-нибудь о своем мире, мне было бы очень интересно открыть для себя что-то новое. Еще совсем недавно я никогда бы в это не поверила, но теперь я в мыслях желаю там побывать, хоть и знаю, что этого никогда не случиться.

      – Так, чтобы тебе рассказать такого запоминающего… постой-ка, ты это слышала?

      – Да! Внизу какой-то шум.

      – Тихо! Сиди здесь, а я пойду проверю.

***

      – Господи, Боже, нет! Они убили его! – Резкий крик мужского баса погрузил картину в еще более глубокий сон.

      – Эй, приди в себя. Нам нужно бежать. Еще не все потеряно…

      Был ясный летний день. Холод, окутавший тело и мозг, заставлял сильно призадуматься и желал переубедить собственное виденье. Впервые наблюдать со стороны на злобных тварей, пытающих тебя убить, было совсем даже не страшно, скорее наоборот. «Ты будто был знаком с ними и ранее!» – пожалуй это все, что первым приходит в голову. Раскладывать неосознанное непосильный труд, и ты в этот момент не пытаешься задуматься о его последствиях, а просто следуешь за картинкой.

      – Проснись ты наконец!

      – Когда они успели так расширить свои границы патрулирования.

      – А ты уверен, что с нашего отсутствия прошло мало време… – Острое как бритва копье, зазубренное на конце, пробило милой, говорящей с ним, девушке грудь, окропив лицо свежей кровью.

      Внутри стало на столько больно, что ему на мгновение показалось, что он знает ее уже целую вечность.

      Конечно закрыть глаза было легче всего, но ведь их все равно когда-нибудь придется открыть. Правда, долго ждать и не пришлось. Раздавшаяся в горле резкая боль, открыла нежелающие того веки, дав глазам