За жизнь… Сборник рассказов. Издание третье (переработанное и дополненное). Алексей Макаров

посмотрю, как ты тут завтра орать будешь.

      – А что? Буду? – не понял я его.

      – Как засунут тебе эту хреновину… не то, что орать, шептать не захочешь. Я вот без наркоза согласился на операцию. Вот – дурак! Пожалел пару тысяч….

      – А я сразу с наркозом, – уже не так бодро произнёс я.

      Но, тут вошла сестра и пригласила меня в процедурную. Это у них так она называется – процедурная. Теперь я больше склоняюсь к тому, что это самая настоящая пыточная.

      Сестра ласково предложила мне лечь на бочок и приспустить штаны.

      – А что это Вы там собираетесь делать? – с подозрением глянул я на неё.

      – Да ничего особенного. Надо же Вас подготовить к операции. Кишечник должен быть пустым. Вот сейчас мы Вам клизмочку и сделаем, – так же ласково ворковала она.

      – Да? Клизмочку? – я опять с недоверием посмотрел на сестру через плечо. Мне было видно, как она пододвинула к кровати штатив, на котором висела эта самая клизмочка.

      Это была не клизмочка. Это был самый настоящий бурдюк. Как мне показалось, литров на десять.

      Сестра взяла такой же громадный чайник и наполнила из него этот самый бурдюк. А потом, так же нежненько предложила:

      – Раздвиньте, пожалуйста, ягодицы.

      – Зачем, – тупо вырвалось у меня.

      – Чтобы легче вставить вам этот мундштучок, – она повертела в руках какую-то пластмассовую трубочку.

      Ну, мундштуком меня не испугаешь. Я сам в своё время курил сигареты «Прима» только через мундштук. Это был такой небольшой гладкий мундштучок, который можно было легко перекидывать из одного уголка рта в другой.

      Я раздвинул ягодицы и через секунду пожалел о содеянном. В зад мне воткнулась огромная игла диаметром пальца в три. Я непроизвольно охнул, но, не желая опозориться, стиснул зубы.

      – Да Вы не напрягайтесь, – так же нежно проворковала сестра.

      Легко сказать – не напрягайтесь. Как тут не напрячься?! Если от этой громадной иглы, аж искры из глаз летят. Но делать нечего. Превозмогая адскую боль, я попытался расслабиться.

      Видимо, у меня это получилось. Потому что сестра произнесла:

      – Ну, вот так. Молодец. А теперь лежите спокойно и дышите глубоко и ровно.

      Я почувствовал, что в меня заливается какая-то жидкость. Она противным холодом охватила мне весь живот. Жидкость меня заполняла и заполняла. Поначалу было терпимо. Но потом живот весь полностью наполнился этой жидкостью, и меня стало распирать.

      А эта мегера всё подливает и подливает в бурдюк из чайника. Я чувствую, что у меня из всех щелей и всех пор пойдёт эта жидкость, а эта гадина всё льёт и льёт.

      Силы меня стали покидать. Их у меня хватило лишь только на-то, чтобы прохрипеть:

      – Хватит. Больше не могу.

      – Ну как же так? – озадачено проговорила фурия, – Ещё, последний литрик остался.

      – Никаких литриков, – хрипел я, – Всё! Всё! Всё! Не могу больше.

      Рука сама тянулась к заду, чтобы вырвать этот ненавистный мундштук, причинявший мне столько