Туман Луизианы. Галина Милоградская

развернулась, взметнув полы платья вокруг ног, и у Томаса снова перед глазами возникла птичка, махнувшая ярким зелёным хвостом. Дверь за девушкой давно закрылась, а он всё ещё улыбался, глядя ей вслед.

      ***

      Огромные, расшитые белоснежными цветами скатерти лежали на полу бальной залы, подготовленные к придирчивому осмотру. Миссис Пинс, вооружившись моноклем, обходила зал, выискивая пятна жира и сока. Адеола, в свою очередь, осматривала вышивку, ища дырочки, которые могла оставить на хлопке вездесущая моль. Луиза, тихонько вздыхая, перебирала салфетки, пристроившись в углу за небольшим ломберным столиком, который принесли сюда специально.

      Второй день они занимались этим, безусловно необходимым, делом, и графиня начинала бояться, что скатерти не закончатся никогда. За окном сияло яркое солнце, на кустах роз за окном порхали огромные бабочки, а разноголосые птицы весело гомонили. Подперев щёку, Луиза неспешно перекладывала ажурные салфетки, мечтая о том, чтобы прокатиться по поместью верхом. Или просто сесть и порисовать в тени одного из огромных дубов… А ведь действительно, окунувшись в дела поместья, она совсем позабыла о тех маленьких радостях, которые были у неё в Англии. Но там и за домом не приходилось приглядывать: вышколенные слуги прекрасно справлялись с работой под строгим и неусыпным присмотром Сеймура…

      Тихонько вздохнув, Луиза снова вернулась к салфеткам, с лёгкой завистью вспоминая мистера Уоррингтона, выезжавшего сегодня со двора на великолепном арабском скакуне. Луиза только вышла из-за стола, собираясь в зал, когда её внимание привлекло громкое ржание. Она замерла у окна, восхищённо глядя на прекрасного коня, которого водили по двору. Он высоко поднимал тонкие ноги, то и дело нервно поводя крупом. Под атласной чернильно-чёрной кожей переливались упругие мышцы, и Луиза представила, как приятно было бы провести по ней, предвкушая прогулку по тенистым дорожкам поместья… Томас Уоррингтон появился на ступенях, заставляя отшатнуться от окна. Стремительно сбежав вниз, он подошёл к коню, похлопал его по холке и, что-то весело бросив конюху, забрал у него поводья. Взлетев в седло, мужчина тронул пятками бока скакуна, и тот сорвался с места, оставив после себя только облачко пыли.

      Девятая глава

      Ночь, влажная, душная укрыла поместье. Луиза ворочалась без сна в кровати, перебирая в памяти события прошедшей недели. Столько впечатлений для коротких семи дней – новый дом, новые люди, новые обычаи. Девушка вздохнула: понять последние ей оказалось тяжелее всего. Она вспомнила, как равнодушно пожала плечами Адеола на вопрос, не жалко ли ей убитых бунтовщиков.

      – Заслужили, – бросила экономка, не сводя глаз с накрывающих стол слуг. – Они пошли против хозяина.

      – Но ведь он мог отправить их в тюрьму, – не соглашалась Луиза, – отдать в руки правосудия…

      – Лоиз, дорогая, здесь мистер Уоррингтон – правосудие, – заметила миссис Пинс. –