Конец прекрасной эпохи. Вадим Журавлев

во Франции, но она погибла. Есть очень важные внутренние связи.

      – А помимо лирики есть другие причины? Испанцы не отказали вам в деньгах?

      – Здесь даже трудно представить такие деньги, не то чтобы получить. Испанцы нам не отказывали ни в чем. А кроме этого, думаю, будет организован новый патронаж оркестра и удастся собрать из разных источников достаточное для нормального существования оркестра количество средств.

      – В чем главное отличие нынешней ситуации в России от той, в которой у вас родилось решение уехать в Испанию?

      – Здесь появилась свобода выбора, свобода высказывания, волеизъявления.

      – Еще одна легенда московской музыкальной жизни. После того как вы несколько раз продирижировали «светлановским» оркестром, пошла молва, что вы бы не прочь занять в будущем место главного дирижера этого оркестра.

      – Я никогда не собирался руководить большим оркестром. Я могу это делать, у меня было много предложений от западных оркестров. Но это требует от меня слишком больших жертв и я должен совсем бросить скрипку. Уже не говоря о том, что сейчас я руковожу тридцатью музыкантами, а там прибавится еще человек девяносто. Да к тому же вся инфраструктура, администраторские функции. Мне не доставит это радости.

      – А почему вы все же беретесь за большие оркестры?

      – Это что-то новое, другое, большие пласты музыки, больше возможности управлять музыкальными временем и пространством, возможность увидеть композитора во всем его объеме. Меня даже оперой приглашают дирижировать, предлагали «Каприччио» Рихарда Штрауса, «Пиковую даму», Моцарта. Но это также требует много времени, надо долго работать с режиссером, певцами, оркестром. А это значит, что я должен бросить другие свои выступления. Я не хочу бросать, а хочу быть свободным художником. Я знаю, что один месяц я работаю с большими оркестрами в Америке, другой – с «Виртуозами Москвы», третий – даю сольные концерты.

      – А как существует ваш ежегодный фестиваль в Кольмаре, кто его

      поддерживает?

      – Фестиваль поддерживается регионом Эльзас, городом, частными меценатами. В этом году мы посвятили его Шаляпину, и нам помогают несколько российских фирм и банков. Мне это очень приятно. В год фестиваль посещают 10 тысяч человек. Проходит по три концерта в день. Есть даже интересная серия концертов под названием «Russian Tea Room», где перед концертом подают русский чай. Его организовала женщина, которая является одним из крупнейших поставщиков чая. Шестой год подряд New York Times отмечает фестиваль в Кольмаре как одно из крупнейших музыкальных событий.

      – Несколько лет назад вы организовали свой фонд. Как он существует и есть ли у него проблемы?

      – У нас до сих пор нет своего помещения, и директор фонда Екатерина Романовна Ширман кочует из одного помещения в другое. Фонд поддерживает более двухсот