В стреляющей глуши. Подготовка к вторжению. Станислав Богданов

в «материале». Потому что подготовлен не так давно, да и профиль у него иной. Но подобный стиль подготовки Ставински видел в Цоссене начала 20-х, где стажировались русские военные разведчики. Кроме этого, он на неделю прибыл в 1927-м в общевойсковую Академию им. Фрунзе, где также прорабатывались тактика разведки и диверсий. В число предметов входил и рукопашный бой, который русские называли «самбо Хромова». Приёмы были заимствованы из бокса, дзюдо, джиу-джицу и других видов единоборств. В сумме насчитывали до 50. Но маленький, с виду щуплый преподаватель с бородкой убеждал их: для начала стоит в совершенстве овладеть «музыкой тела». Научиться чувствовать каждое его движение. Затем выучить в совершенство хотя бы десять приёмов и на основе импровизации создать десять своих. Только после продвигаться дальше.

      – Я забираю товарища майора, – решительно, с любезной улыбкой, заявил Ставински, когда они отошли на значительное расстояние.

      – Вы уверены, что я его вам позволю забрать? – Фоммель любезно оскалился, хотя не скрывал своих истинных чувств. – Всё же вы гость, герр капитан.

      – На правах гостя я забираю его у вас. Через час, – Ставински показал ему большой циферблат на запястье, – он вернётся обратно.

      – Дорогой ему могут помешать партизаны.

      – Накануне операции «Цитадель» была проведена акция устрашения в Орле, – поморщился Ставински. – Кого-то повесили на главной улице. Трупы качаются до сил пор. Кроме того вермахт и наши доблестные СС устроили прочёсывание лесов. Партизаны не должны проявлять себя так нагло. Если это, конечно, не обычные партизаны.

      – Вы на что-то намекаете? – грозно нахмурился Фоммель.

      С минуту они постояли молча. Оберштурбанфюрер учащённо дышал. Ему, как всегда, хотелось свернуть кому-то шею.

      – Что за шум, а драки… – пошутил Васька на подходе. – Весь сыр-бор из-за меня?

      – Вы догадливы как никогда, – проскрипел Фоммель. – Именно из-за вас. В интересах операции я не могу вас предоставить герр капитану. Даже на минуту.

      – Эка вы хватили! На минуту… Прям! Ничего с нами не станется. Проедусь и вернусь. В конце-концов, можете выделить ваш эскорт. Партизан бояться – в лес не ходить.

      – Я не могу, – уже раздражённо огрызнулся Фоммель. Поймав Ваську за руку, он отступил с ним: – Сегодня приезжает мой шеф из Берлина. Он генерал СД. Хочет с вами говорить о предстоящей операции. Хочет вам кое-что рассказать. Если с вами кое-что произойдёт… – он страшно понизил голос: – Вы понимаете… это может стоить мне…

      – Головы что ли? Понял… Не боись, где наша, как говориться… – Васька тихо рассмеялся. – А мне, вы думаете, ничего не может стоить? Скажем, моё участие в расстреле? – сузил он единственный глаз. – А? Или у вас не проходят такие штучки с фотографом и фотолабораторией, где монтируют снимки? А свидетельские показания выживших из числа переметнувшихся диверсантов? Тоже не проходят? А высказывания против товарища