Мятежная любовь. Евгения Телицына

вид? – ехидно поинтересовался я.

      Она пожала плечами. Из-за чего халатик соскользнул и приоткрыл ключицу и часть груди.

      В штанах стало тесно. А Инга и не подумала поправить одежду.

      – Почему я еще жива, Верховный? – спросила она, продолжая смотреть мне в глаза.

      – Потому что я так хочу.

      – Но мы же оба понимаем, что суд признает меня виновной. И все. Так почему я еще жива? И не сижу в темнице?

      Хотел бы я сам знать ответы на эти вопросы…

      Я приблизился к кровати и наклонился к девушке:

      – А ты бы хотела остаться в темнице?

      – Я бы хотела понять, что тобой движет, – спокойно ответила она, подавшись ко мне.

      Мы были настолько близко, что наше дыхание смешалось. Один глубокий вдох до поцелуя.

      – Не испугаешься? – мой голос прозвучал неожиданно хрипло.

      – А должна?

      – Судя по твоему поведению в купальне, нет.

      Ее зрачки расширились. Дыхание участилось. Она вспомнила. И я прав – ей понравилось.

      – Ты поступил подло, – прошептала она.

      – Нет. Подло я поступлю сейчас. И не по отношению к тебе.

      И, грубо притянув за талию, я ее поцеловал. Требовательно, властно, готовясь сломить любое сопротивление.

      Но его не последовало. Инга с готовностью ответила на поцелуй, вцепившись в мою рубашку. Ответила так же яростно и требовательно.

      Мы упали на кровать, продолжая атаковать губы друг друга. Чертовка отчаянно выгнулась, вцепившись мне в волосы, явно требуя большего.

      Я оторвался от ее губ. И услышал недовольный стон. Усмехнувшись, наклонился к маленькому аккуратному ушку и мягко прикусил мочку. Инга вздрогнула.

      Я начал прокладывать дорожку из поцелуев вперемешку с укусами к ее груди. Ушко, шея, ключица. На последней я задержался, не торопясь спускаться ниже.

      Я до одури хотел эту женщину. Но старался быть… кхм… нежнее. Я привык брать все, что пожелаю. Но в этот раз боялся, что моя дикость испугает Ингу.

      Девушка недовольно заерзала, и я все же спустился ниже. Аккуратно обхватил губами сосок через тонкую ткань халата, скользнув рукой по ее бедру.

      Чертовка задрожала.

      – Боишься?

      Неожиданно Инга резко перевернулась и оседлала меня. Из-за этих манипуляций халатик распахнулся, открыв мне чудесный вид на стройное девичье тело. Великолепное тело! Не прикрытое больше ни чем. Неужели ждала?..

      Бросив на меня строгий взгляд потемневших до цвета грозового неба глаз, она шепнула:

      – Боюсь тут явно не я.

      И начала медленно расстегивать мою рубашку. Пуговица. Поцелуй. Следующая пуговица. Еще один поцелуй. Очень медленно. Чувственно.

      Я дал ей закончить, а потом резко сел.

      – И чего же бояться мне? – спросил, стаскивая сначала свою рубашку, а потом ее халат.

      – Своих желаний.

      Наши губы снова встретились. Короткий резкий поцелуй. И я бросил Ингу на кровать. А сам поднялся, чтобы стащить очень мешавшие брюки.

      Чертовка наблюдала за мной, прикусив нижнюю губу.

      Я