Ведьма. Камилла Лэкберг

вопросительно взглянул на Паулу. Он понятия не имел, о чем говорит старушка. Его интерес к спорту ограничивался футболом – он мог посмотреть по телевизору пару матчей, если сборная Швеции играла на чемпионате Европы или мира, но не более того. И он знал, что Паула интересуется спортом еще меньше, чем он.

      – По какому бы делу вы ни пришли, вам придется подождать; сядьте пока на диван, – заявила старушка и указала на цветастый диванчик.

      Сама же она уселась в кресло с подставкой для ног, расположенное перед гигантским телеэкраном. Мартин с удивлением констатировал, что «матч», который так захватил ее, представляет собой дикую драку двух мужиков в какой-то клетке.

      – Во втором раунде Густавссон держал Кормье в таком захвате, что тот уже был близок к тому, чтобы похлопать по ковру, но гонг прозвучал как раз в тот момент, когда он был готов сдаться. А теперь, в третьем раунде, Густавссон, похоже, выдохся, а у Кормье открылось второе дыхание. Однако я не теряю надежды – у Густавссона обалденный боевой дух, и если ему только удастся завалить Кормье на пол, он одержит победу. Кормье лучше всего борется стоя, на полу он не столь хорош.

      Мартин уставился на старушку, разинув рот.

      – MMA, да? – спросила Паула.

      Старушка бросила на нее такой взгляд, словно она была имбецилка.

      – Ясное дело, ММА. А что, это похоже на что-то другое? Типа, на хоккей?

      Она засмеялась, и Мартин отметил, что рядом с ее креслом стоит стакан с изрядной порцией виски. И тут он подумал, что, доживи до такого возраста, тоже стал бы позволять себе все, что хочется и когда хочется, не задумываясь о вреде и пользе.

      – Это решающий матч, – сказала старушка, не отрывая взгляда от телевизора. – Они бьются за звание чемпиона мира.

      Похоже, она начала понимать, что впустила в свой дом двух совершенно некомпетентных людей.

      – Это самый крутой матч года, так что извините, пока я не в состоянии уделить вам внимания. Я не могу это пропустить!

      Она потянулась к стакану и отхлебнула большой глоток виски. На экране светловолосый гигант бил об пол темнокожего парня с неестественно широкими плечами, а потом и вовсе уселся на него. С точки зрения Мартина, это было избиение, в реальной жизни потянувшее бы на несколько лет тюрьмы. А уши? Что парни сделали со своими ушами? Уши у них были огромные, толстые и выглядели как плохо прилепленные куски глины. В голове мелькнул термин, и он вдруг понял, что имелось в виду под «боксерской деформацией уха». Стало быть, вот как это выглядит!

      – Осталось три минуты, – провозгласила старушка и отхлебнула еще глоток виски.

      Мартин и Паула взглянули друг на друга, и он увидел, что напарница с трудом сдерживает смех. Все это было, мягко говоря, неожиданно.

      Внезапно старушка, взревев, вскочила с кресла.

      – Да-а-а!

      – Он выиграл? – спросил Мартин. – Этот самый Густавссон?

      Светловолосый гигант скакал в клетке, как безумный, прыгал и вопил. Очевидно, он выиграл.

      – Кормье попросил пощады. Густавссон завалил