Маленькая история большой жизни. Владимир Владимирович Лагутин

заготовки для лагеря, но и провиант для фронта. В марте Ежи привез из лагеря еще двух русских: Алексея и Михаила. Обоим было по 18 лет. Высокие, худющие, с впалыми глазами. Дело было к вечеру; Ежи накормил вновь прибывших и отправил отдыхать. Наутро обнаружили, что этих двоих и след простыл.

      Ежи отправился их искать, а к обеду вернулся с двумя полицаями. Они долго по очереди расспрашивали Ивана, Сергея и Дмитрия; известно ли им, куда могли податься эти двое. Один из полицаев был поляк, по-русски совсем не говорил. Второй же говорил на русском без какого-либо акцента, при этом свободно изъясняясь на польском. Иван предположил, что он скорее русский. Когда первый полицай с Ежи зашли в дом, этот второй остался во дворе.

      – Курит кто? – спросил он, протянув пачку папирос.

      Ребята переглянулись.

      – Ну а я закурю, однако. Эх, зря вы всё это затеяли. Куда тут бежать? Чем вам, однако, на ферме плохо? Опять в лагерь, в карьер захотелось… – сплюнув, с особой горечью произнес он последнюю фразу.

      – Никуда мы не бежали, – ответил Сергей.

      – Вы то да, а вот товарищи ваши… А спросят со всех, однако.

      – А с ними что будем? – спросил Иван.

      – Если повезет, то по свинцовой пуле получат. А если нет… Тут начальнику лагеря решать, когда поймаем. Вы, однако, лучше о себе думайте.

      – Да сказали же: что мы бежать не собирались, – с горечью повторил Сергей.

      – Чего ты перед ним оправдываешься? Пусть хоть сейчас стреляют, – резко сказал Дмитрий, сделав шаг вперед.

      Полицай пустил дым ему прямо в лицо; и, не вынимая папиросы изо рта, сказал:

      – Ты, парень, не дури, однако. Если жить охота.

      Дверь в дом открылась, и на пороге вышел второй полицай. Ежи стоял в сенях у него за спиной. Он что-то сказал хозяину и направился к повозке.

      – Не дурите, однако, – снова сплюнув и затушив папиросу, сказал второй.

      С этими словами он развернулся и ушел.

      Когда полицаи уехали, Ежи позвал ребят в дом.

      – Вот видите, как одна беда может за собой другу навлечь, – вздыхая, сказал Ежи.

      – Что теперь буде? – спросил Сергей.

      – Расстреляют их.

      – Пусть попробую найти сначала, – сказал Дмитрий.

      – Эх, ребятки. Я же Вам говорил, тут некуда бежать. А ещё и вас могут назад в лагерь отправить.

      Слова поляка оказались пророческими. Через пару дней к дому фермера подъехал черный немецкий автомобиль, в котором сидели два офицера; и небольшая полуторка, с пятью солдатами в кузове. Ребят построили во дворе, возле амбара. Офицеры о чём-то расспрашивали Ежи. Затем один из них, подошёл к солдатам, курившим возле машины, отдав им приказ. Те выстроились в шеренгу, направив автоматы на пленников.

      – Сейчас вас расстреляют,– сказал офицер по-русски.

      Второй, продолжавший разговор с Ежи, резко развернулся и что-то громко крикнул. После чего достал пистолет из кобуры и направился к амбару. Подойдя на расстояние вытянутой руки, он остановился напротив Димы и опять что-то произнес по-немецки.

      – Вы еще можете всё исправить