Обрученная. Купава Огинская

жуть наводил… хотя, какие тут могут быть сомнения? И я впечатлительная, и он страшный до чертиков, все сразу.

      Незнакомец сминал волю, заставлял чувствовать себя беспомощной и слабой, я даже в лицо ему с трудом могла смотреть. Глаза то и дело норовили опуститься. Разглядывать сапоги мужчины казалось куда как интереснее и значительно безопаснее.

      Но вот беда, конкретно сейчас безопасность меня мало волновала. Я была отчаянно напугана, сбита с толку и почти невменяема. И старалась удержать взгляд на неулыбчивом, словно выбитом из камня лице.

      Резкие черты лица, ровные и четкие, очень хорошо бы подошедшие какой-нибудь статуе, но никак не человеку. Холодные, колючие глаза, черные с легким красноватым, едва различимым отсветом. Преждевременная седина на висках, издевательски хорошо заметная в черных волосах, придавала его облику какую-то зловещую завершенность.

      Видимо, я делала что-то не так, наверное, и правда нужно было опустить взгляд, а не таращиться на него во все глаза. Да, я смотрела с ужасом, но все равно смотрела, что мужчину, кажется, искренне удивляло.

      – Что-то не так? – он подался вперед, попытался встать на последнюю ступень, стать еще выше, сократить расстояние.

      Я все еще мало соображала, что творю, мне просто не хотелось, чтобы он приближался, и я сделала все, чтобы этого не допустить. Растяжки у тела не было, от слов «деревянные мышцы», но поднять ногу достаточно высоко, чтобы хоть в живот его пяткой толкнуть, я смогла. Он не упал, только пошатнулся и отступил на две ступени вниз, потеснив того, кто поднимался вместе с ним.

      Невероятное удивление – редкая эмоция на застывшем лице – я уже не видела, неслась по коридору обратно, прямо туда, откуда только что сбежала.

      Женщины, как раз спешившие за мной, застыли, растерянно переглянулись и даже не попытались меня остановить, когда я протаранила их на полном ходу.

      Странная уверенность, что в конце коридора есть еще одна лестница, вела меня вперед.

      Лестница и правда была, только вела она не вниз, как мне бы того хотелось, а наверх, к скромной двери из некрашеного дерева, к которой я бросилась. Выбирать все равно не приходилось: либо я рискую проверить, что скрывается за этой дверью, либо смиренно отдаю себя в руки женщин в странных платьях и жуткого мужика. Мысль о мужике хорошо мотивировала.

      Лестницу ступеней в десять я преодолела за секунду и всем телом врезалась в дверь.

      Та вздрогнула, но не поддалась. Сердце у меня остановилось и отказывалось биться несколько долгих мгновений, пока я не сообразила потянуть потертую латунную ручку вниз. Замок сухо щелкнул, и дверь открылась.

      К тому времени, как погоня добралась до лестницы, я уже надежно спряталась на чердаке, придвинув к двери старый, пыльный стул, которым кое-как заклинила ручку.

      Только остановившись и немного успокоившись, осознала, что сердце бьется как сумасшедшее, легким катастрофически не хватает воздуха, а все тело трясет, будто в лихорадке.

      Паника накрыла меня с головой, украв