Причастность. Мария Алексеева

из стороны в сторону. Река как будто тянула время, ожидая чего-то. Она была медлительна и неповоротлива. «Лентяйка», – улыбнулся Вадим, перешел площадь, перешел на другую сторону и снова погрузился в темноту. С обеих сторон улицу охраняют высокие дома с узкими окнами в глухих стенах и огромными арками-подворотнями. В одну из них и зашел Вадим. Это так только кажется, что все дворы-колодцы похожи друг на друга. Только кажется, что ничего особенного не может быть в стенах, наружных лифтах и узких окнах. Вадим, исследовавший множество подворотен, при виде этой как-то сконфузился: одна из стен, самая высокая, была абсолютно глухой – без единого окошка и напоминала расстрельную стену. В нее упиралось огромное дерево с ветвистой кроной, которое росло, казалось, сверху вниз и тянулось к тебе своими ветвями. Сам дворик был небольшим по площади и даже доступен для солнечных лучей, но они почему-то его явно игнорировали. Оттого еще кое-где серел снег, не было никакого намека на весну. А она уже уверенно шагала по городу. Тем временем Вадим совсем неуверенно достал из кармана мешочек с часами, вынул оттуда листок с адресом и, повторив про себя номер квартиры, стал отыскивать нужный подъезд. На первом табличка с номером отсутствовала, да и не могла квартира 25 быть в первом подъезде. Вот пятый подходил по всем параметрам, но… в записке указано «самый последний этаж», а по подсчетам 25 квартира должна быть на первом.…Значит, она все-таки в четвертом подъезде… на чердаке. Это был единственный подъезд во дворе с наружной лестницей.

      Как только Вадим открыл дверь, в нос ударил трезвящий запах аммиака, а в глаза – не то что кромешная, а безобразная темнота. Вадим не решился двигаться с места, пока глаза не привыкли. Первая ступенька была стерта почти до основания, так что путь пришлось начинать сразу со второй. Так потихоньку, кое-где опираясь на перила, кое-где на ощупь он дошел до четвертого этажа и остановился. Где дверь на чердак? А почему он решил, что здесь должна быть дверь? Проем в стене, когда-то напоминающий арку, за ним узкая крутая лестница – вот и дорожка к заказчице. Теперь понятно, почему старушка не захотела приходить за часами – лишний раз совершать променад по такому маршруту и здоровому молодому человеку не в радость. Дверь в квартиру была ниже обычной – как раз по росту хозяйки. Звонка Вадим не нашел (да и не было его), поэтому стал стучать. Делать это пришлось долго, наконец, за дверью начало что-то звенеть, стучать, брякать – ох и заперлась же старушка, – и перед Вадимом предстала милая бабулька, лицо которой часовщику понравилось еще тогда, в мастерской; но здесь, в своей квартире, в своем мирке оно было еще добрее и грустнее.

      – Здравствуйте, помните меня, я вам часы починил.

      – Починил-починил, – пробормотала старушка. – Ты только на пороге не стой, не хорошо это. Зайди, не бойся. Тебя как зовут? Я в прошлый раз и спросить забыла.

      – Вадим.

      – Вот и ладно.…А у меня сын