Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том пятый. Нелли Шульман

войны, но мама такого не сделает, – успокоил себя юноша, – она работает, ходит со мной в кино и театр…, – по воскресеньям они брали билеты на дневные представления, а потом обедали у месье Жироля на рю Мобийон. Словно услышав его, мать заметила:

      – Театры на каникулах, надо посмотреть, что нового в киноафише…, – Пьер тоже закурил:

      – Хана снимается в фильме Сидни Поллака. Интересно, какая получится лента? Роман Маккоя очень хороший…, – мать фыркнула:

      – Вы считаете ее актрисой, а она все лишь певичка кабаре, вроде покойной Пиаф, – Лаура повела сигаретой, – в ней нет истинного таланта, роли она получает на диване в гримерке…, – Пьер предпочел не спорить:

      – Кроме меня с Джо, дедушки и покойного папы, остальные ее враги, – вздохнул юноша, – даже тетя Марта…, – язык матери не потерял остроты. Пьер, правда, заметил, что в последнее время мать стала более любезной:

      – Только когда она говорит о девушках, – усмехнулся Пьер, – она считает, что мне пора жениться…, – Лаура поджимала испещренные шрамами губы:

      – Джо тридцать лет, – недовольно говорила она, – пора забыть юношеские, – мать щелкала пальцами, – иллюзии, надо крепко встать на ноги…, – иллюзиями Лаура называла пропавшую Маргариту:

      – Сидя в Конго, он никого не встретит, – говорила мать, – пора ему возвращаться домой…, – рассуждения о будущих невестах Пьер пропускал мимо ушей. Он не торопился жениться:

      – Сначала надо стать шефом инспекторов, – напомнил он себе, – и найти наши картины…

      От довоенных коллекций отца и дедушки Теодора осталось ровно три полотна:

      – Не говоря об украденном фон Рабе рисунке Ван Эйка, – хмыкнул Пьер, – работы много, даже не считая треклятой диссертации…, – отговорившись ранним подъемом, после обеда он отправился в свою комнату:

      Швырнув кеды в угол спальни, юноша подошел к зачехленной пишущей машинке:

      – На диссертацию у меня совсем нет времени…, – он хотел писать о «Даме с единорогом».

      Машинка печально звякнула, он оседлал стул:

      – Я сегодня весь день думаю о ней, – понял юноша, – то есть не о ней, а о мадемуазель Брунс…, – девушка с гобелена напомнила ему бесследно пропавшую в Гамбурге Магдалену:

      – Она может быть мертва, – Пьер порылся в кармане рабочего, как он говорил пиджака, – такие твари, как Штрайбль, не церемонятся со свидетелями преступлений…, – Штрайбля еще требовалось найти. Пьер всматривался в угрюмое лицо на фото:

      – Мы его отыщем, – сказал он Магдалене, – отыщем и передадим под суд…, – он осторожно коснулся снимка:

      – Зло будет наказано, – Пьер не отводил глаз от девушки, – я обещаю, Магдалена.

      Месье Ланге заглянул в парфюмерный отдел Galeries Lafayette ближе к вечеру. Толпа туристов схлынула, он спокойно бродил среди зеркальных стоек. Длинные пальцы перебирали бутылочки духов. Помахав перед носом глянцевой полоской бумаги, он задумался.

      Рыжеволосая