Магия любви. Динара Касмасова

пробежала пальцами по клавишам.

      Дюпэн бросилась к инструменту, но Софи поднырнула под ее руку, отбежала и оказалась у двери, где стоял Жан-Мишель, не решавшийся войти.

      Софи увидела его, улыбнулась радостно, приложила палец к губам, потом обернулась к девушкам, находившимся в зале, и знаками показала им, что уходит.

      Софи схватила Жан-Мишеля за руку и стремительно потянула за собой по боковой дорожке в глубь сада, где зеленой ровной стеной высились стриженые кусты. Они зашли в пропуск в посадках и оказались в зеленом лабиринте.

      – Его называют “Лабиринт чудес”, – сказала Софи.

      – Почему?

      – Потому что здесь можно потеряться навсегда. – Софи остановилась, улыбаясь Жан-Мишелю.

      – Это тебе, – сказал он и протянул ей скромный букетик из фиалок и маргариток.

      – Мои любимые цветы, – сказала она восторженно и поднесла его к лицу, вдохнула глубоко.

      – Я знаю, – тихо сказал Жан-Мишель, приблизился к ней, ласково взял за подбородок и поцеловал. Руки Софи обхватили его шею.

      Невдалеке послышались голоса.

      – Идем, идем, – сказала Софи, увлекая его за собой.

      Они шли вдоль зеленой стены, потом свернули раз, другой. И вдруг вышли из лабиринта прямо к стеклянной стене королевской оранжереи.

      За стеклом среди темно-зеленой листвы оранжевели апельсины; будто круглые солнечные блики, светились желтым лимоны; алели длинные цветущие кисточки каких-то тропических растений.

      Софи прошла вдоль стекляной стены к раскрытой двери. Махнула рукой Жан-Мишелю, тихо проговорила:

      – Не бойся, здесь в это время никого нет. А дверь они для проветривания оставляют.

      – Я не боюсь, но тебе достанется, если нас увидят вместе…

      – Трусишка, – поддразнила его она и показала язык.

      Они зашли внутрь оранжереи и продолжили целоваться.

      Здесь одуряюще пахло – влажной землей, травами, но сильнее всего – цветочной сладостью.

      Жан-Мишеля пьянили ароматы, пьянил поцелуй Софи…

      Вдруг за стеклом он увидел бледное, искаженное злобой лицо: он узнал герцога Андалузского.

      – Там герцог Андалузский, – прошептал Жан-Мишель.

      Софи обернулась, но герцог уже исчез.

      – Пошел доносить на нас его величеству, – сказал Жан-Мишель.

      – Папа сейчас в Париже, у него там встреча с послом Японии. Так что еще часа два нам ничего не грозит, – она улыбнулась.

      – Я видел прибытие посла – парижане закидали его гнилыми фруктами. Ходят слухи, что его величество собирается дать ему большой кредит золотом, тогда как его собственный народ голодает…

      – Ах, я прошу тебя, оставь политику! – недовольно сказала она. – Она меня не интересует и не касается!

      – Политика всех касается, – заметил Жан-Мишель тихо.

      – Меня – нет! – Софи надула губки, потом взяла одну фиалку из букета, который все еще сжимала в руке, и воткнула в волосы. – Красиво?

      – Да… Похоже, герцог был взбешен, увидев нас вместе.

      – Он уже столько времени в меня влюблен.

      – Хм.