Запах любви, или Влюблённые не стареют. Виктория Смирнова

отрешённым голосом, не представляясь, произнёс Джон.

      – Мистер Сазерленд, это Чарли Берч, вы помните меня, я друг и адвокат вашего сына. Я прилетел из Лондона и сейчас нахожусь в Рио. Ваш телефон мне когда-то дал Майк.

      Джон сразу вспомнил этого приятного молодого человека, лучшего друга Майка.

      – Да, здравствуй, и не говори глупостей, конечно я помню тебя, Чарли, – уже спокойно, но тихо и устало произнёс Джон.

      – Примите мои соболезнования, мистер Сазерленд.

      – Спасибо…

      – Мистер Сазерленд, я должен с вами увидеться. Это очень срочно. Я являюсь адвокатом и поверенным Майка и должен передать завещание, которое он составил на случай своей смерти.

      – Да? – удивился Джон. – И он собирается оставить всё мне? Чарли, приезжайте в любое удобное для вас время. Джо будет ждать вас в Рио, а пока переговорите с моим адвокатом Робертом Блэком.

      Джон передал трубку Роберту и скривился в горькой ухмылке от душевной боли. Он всё собирался оставить Майку, а теперь Майк оставлял ему бизнес, который сам так расширил. Благодаря сыну, его акции просто поползли в гору. И вот кому теперь всё это нужно? Можно подумать, что деньги сына теперь нужны ему. Ему нужен Майк и больше ничего он не хотел. Джон остро ощутил, что хочет умереть, устав от вечной душевной боли, поселившейся в нём на долгие годы.

      В семь вечера того же дня Джон Сазерленд принимал у себя адвоката своего сына, он даже не слушал, что зачитывал Чарли, думая о том, что же теперь делать ему, кому всё завещать? На кого поменять завещание? Вдруг Джон вздрогнул, решив, что ослышался, а сердце заколотилось как бешённое.

      – Стоп! Повторите, что вы сейчас прочитали! – воскликнул он, поднимая изумлённые глаза на адвоката.

      Чарли поверх очков посмотрел на Джона.

      – Все свои деньги завещаю своей дочери Надин Могилёвой, которая является российской гражданкой. А моего отца Джона Виктора Сазерленда до её совершеннолетия назначаю опекуном.

      Дальше начались нюансы по завещанию. У него есть внучка, о которой он ничего не знал – крутилось у него в голове. Ей уже восемнадцать, и она заканчивает частную школу в Англии. И теперь посмертное требование Майка было таково – Надин должна поступить и закончить Оксфорд по курсу бизнеса и экономики для дальнейшей работы в компании. Джон назначается опекуном и обязан присматривать за девочкой, финансировать только её обучение и проживание из денежных средств Майка и не раньше двадцати трёх лет объявить её наследницей Майка Сазерленда и поменять фамилию.

      – Почему двадцать три года? – спросил Джон.

      – Такой возраст установлен Майком для того, чтобы Надин объявили наследницей только после окончания в Оксфорде. Школу она заканчивает сейчас, ей восемнадцать лет, плюс пять лет обучения. Итого двадцать три. Необходимо сохранить от неё всё в тайне, даже ваше имя, потому как тут же появятся нежелательные женихи – охотники за её наследством.

      – Так. Понятно. Мэт, срочно позовите мне Роберта Блэка, – нажимая кнопку телефона, потребовал Джон